Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
«Японский этнос»
Выполнила: ст. гр. 641-о
Садыкова Р.И.
Проверила:
д.ф.н. профессор Фамзулина А.Г.
Введение
Этническая история
Этнический состав Японии
Языковая письменность
Общеэтнические черты, групповые и обыденно-житейские черты
Праздники
Религии японского этноса
Список использованной литературы
Введение
Япония - высокоразвитая страна с высоким качеством жизни. Главное объяснение этому лежит в каждом представителе японского этноса, то есть в личных качествах японцев.
Целью реферата является ознакомление с этногенезом и этнопсихологической характеристикой японцев и сделать выводы из обработанного материала.
Задачи реферата: познакомиться ближе с японской культурой, разобраться в свойствах японского характера, уяснить его отличия от других, ознакомиться с хозяйственно- бытовыми особенностями, японским языком, и анализировать эти данные.
Э тническая история
Японские острова заселены довольно рано, но наиболее изученные археологические памятники, уже содержащие керамику, относятся к сравнительно недавнему времени - 10 тыс. лет назад. Их оставили предки японцев - айны - народ, живущий сейчас на севере острова Хоккайдо. Во
II тыс. до н. э. юг Японских островов заселили люди, говорившие на языках австронезийской группы. На о-вах Кюсю, Сикоку и на юге Хонсю айны жили бок о бок с австронезийскими племенами, с которыми интенсивно смешивались. В 6-7 вв. в состав формирующейся японской народности влилось значительное число переселенцев из Кореи и Китая. Формирование японского этноса завершилось в основном в 8 в. н. э., когда были окончательно ассимилированы последние австронезийские племена на юге Кюсю (племена кумасо, или хаято). С этого времени и вплоть до XIX в. Япония практически не испытывала ни крупных внешних войн (исключение Русско-японская война и Вторая Мировая Война) и завоеваний, ни новых существенных переселений. В то же время приток культурных влияний извне, в основном из Китая и через Китай из более отдаленных стран, в частности из Индии и Центральной Азии, в той или иной мере продолжался; это были как достижения в материальной сфере, новые технологии и сельскохозяйственные культуры, так и новые компоненты духовной культуры, в частности разные направления буддийской и конфуцианской мысли.
Этнический состав Японии
Современная Япония - однонациональная страна. Около 99 % ее населения - японцы. Среди них выделяют несколько этнографических групп, некогда имевших свои культурные особенности. В значительной мере их сохранила одна из таких групп на островах Рюкю. Корейцы - 0,5 %, китайцы и айны - 0,5%.Этнографической группой японцев являются рюкюсцы (св. 1 млн. человек), отличавшиеся прежде по языку и культуре, но в настоящее время в основном воспринявшие общеяпонскую культуру, образ жизни и литературный язык. Потомки древнейших жителей Японии - Айны заселили Хоккайдо, Курильские острова и южную оконечность Сахалина и Камчатки. После того, как Курильские о-ва и Южный Сахалин временно перешли (соответственно, в 1875 и 1905 г.) во владение Японии, айны были насильственно японизированы, а затем выселены на Хоккайдо, где живут в настоящее время в округе Хидака. В результате ассимиляции айны в значительной степени утратили свою самобытную культуру и язык, но выделяются своим антропологическим типом. Корейцы Японии живут преимущественно в крупных городах - Осака, Токио, Ямагути.
Несмотря на то, что лишь четверть всех живущих в Японии корейских детей обучается в корейских школах (остальные - в японских), корейцы мало поддаются ассимиляции и стойко сохраняют свое самосознание.
Языковая письменность
Языковая ситуация в Японии очень сложна: в стране существует три больших группы диалектов и множество говоров. Сама же письменность японского языка основана на китайской иероглифике. Чтение японских текстов - весьма сложное дело. Созданная в X в. слоговая азбука (из 50 знаков) используется в основном для записи падежных окончаний, послелогов и иных грамматических показателей.
Быт Японии
Традиционное сельское хозяйство ориентировано на пашенное земледелие. В традиционном сельском хозяйстве японцев очень много операций выполняется вручную. Выращивают также чай, овощи, цитрусовые, развито шелководство. Большое место в жизнеобеспечении классического японского общества занимает рыболовство. Здесь даже сложился особый хозяйственно-культурный тип прибрежных рыболовов и собирателей. Из-за этого рацион японцев в основном состоял из рыбы и круп. Пища условно состоит из двух частей:
1) сюсёку - «главную пищу», - состоящую из риса или каких-нибудь других круп и лапши;
2) фукусё-ку - « дополнительную пищу» - куда входят различные рыбные, овощные и мясные приправы.
Зерновые культуры играют значительную роль в кулинарной культуре японцев, такое же большое место в ней отводится и бобовым культурам.
Из бобовых готовят различные вареные фасолевые похлебки, часто сладкие, с добавлением рисовых «галушек».
Морепродукты - источник белка.
Главным в «рыбной» кулинарии является бульон - даси. «Ключ к японской кухне» - это бульон, вобравший в себя вкус и аромат водорослей комбу, сушеной рыбы бонито, сушеных мальков, сушеных грибов шитике или других продуктов. Японская философия приготовления блюд основывается на принципе: лучший способ - это не готовить вообще.
Особое место в культуре Японии занимают традиционные напитки, прежде всего, рисовое вино (часто в нашей литературе его называют «рисовая водка») - сакэ и чай. В Японии существует много форм чайной церемонии, однако строго установлено лишь несколько: ночной чай, чай с восходом солнца, вечерний чай, утренний чай, послеобеденный чай, специальный чай, которые проводили в домах зажиточных японцев. У обычных крестьян всё было немного скромнее, их дома в основании имели прямоугольник и были одноэтажным (сейчас традиционные дома всё-таки делают уже двухэтажными). Всю конструкцию приподнимали на сваях (на 60-70 см), что предохраняло её от сырости и плесени. Внешние раздвижные стены - амадо - делались из твёрдых деревянных пластинок и в тёплое время года снимались насовсем. Существовали (и существуют) ещё одни перегородки, отделяющие жилые помещения от веранды, - сёдзи.
В традиционном японском доме очень мало мебели. В лучших домах в гостиной находились встроенная доска для письма, полочки для демонстрации книг, а также токонома (ниша) - эстетический центр всего дома, где мог висеть свиток (гакемоно) с изречениями или рисунком, стоять букет цветов или ценный предмет искусства. Свитки могут меняться в зависимости от времени года или же по желанию хозяев. Также большой интерес в отношении быта представляет собой традиционная одежда Японии. На японский костюм большое влияние оказывает китайская одежда (особенно церемониальная). В 701 г. специальным кодексом было зафиксировано три типа костюма: церемониальное платье, придворное платье и платье для чиновников. Этнос Япония праздник иероглиф
Японский костюм, как мужской, так и женский, с эстетической точки зрения представляет противоречивое явление:
· во-первых - дворянство беспокоилась о малейших деталях своего костюма. Часто в ущерб комфорту он был призван производить впечатление декором, цветом, орнаментом, силуэтом (не повторяющим формы тела); таким образом, костюм не повторяет формы человека;
· во-вторых - одежда крестьян была сделана в соотношении с пропорциями тела. Они предпочитали одежду практичную, недорогую, прочную.
Основа японского гардероба - плечевая запашная или распашная туникообразная одежда типа халата и поясная (у мужчин типа юбки-брюк - хакама , у женщин в виде юбок - футано и косимаки ).
Нижняя одежда типа халата называлась дзюбан . Поверх дзюбана надевалось кимоно . Оба вида одежды запашные, носили их с поясом. Поверх кимано надевали хаори - более короткую распашную одежду типа куртки. Мужчины могли носить хаори с юбкой-брюками хакама. Полочки хаори соединялись встык и держались на завязке из двух шнурков. По виду, форме и крою мужские и женские дзюбаны, кимано и хаори однотипны. В древности цветовое соотношение в костюме регулировалось 200 законами. С течением веков правила этикета упростились, по-прежнему значимой оставалось связь цвета и рисунка со временем года, местом и событием. В настоящее время традиционными цветами зимы (с ноября по февраль) считаются «оттенки цветов сливы» - платье белое с лицевой стороны и красное с изнанки. Для марта и апреля подходит кимоно цвета лаванды на голубой подкладке. Для лета - красное кимоно без подкладки.
Среди мужчин были распространены головные уборы, представляющие собой шляпы, напоминающие по форме пагоды; традиционные чёрные лакированные эбоси; шапочки в виде колпаков; широкополые и конусообразные шляпы из войлока и соломки. Головной убор не является обязательным элементом традиционного японского костюма. Но он дополняет церемониальные и ритуальные костюмы. У представителей японской знати церемониальный головной убор не столько защищал голову, сколько имел символическое значение. Так же символическое значение имели прически. Они были одним из показателей благосостояния. Мужские причёски имели строгую социальную градацию. Знать связывала свои волосы на макушке в узел, простой народ стриг свои волосы. До XVI в. женские причёски представляли собой распущенные волосы, а с XVII в., когда появилось декольте на спине, волосы стали поднимать вверх, и причёски становились очень сложными, для неё требовалось множество гребней и шпилек.
Обувь была деревянной и называлась гета - представляет собой подошву на двух поперечных дощечках высотой до 10 см с креплением, которое пропускается между большим и остальными пальцами. При продолжительной ходьбе пользуются также соломенными или резиновыми сандалиями с обычной плоской подошвой, но с таким же креплением, как у гета.
Праздники
Календарь важнейших событий жизни японца отмечен не только различными национальными и профессиональными праздниками, но и чередованием маленьких ежегодных чудес - цветением сливы, сакуры, персиков, глицинии, хризантем.
3 марта - Фестиваль кукол (Хина мацури). Это праздник для маленьких девочек. В этот день в домах устраиваются небольшие выставки кукол в одеждах периода Хэйан. Если не убрать этих кукол после окончания праздника, то дочери долго не выйдут замуж. Кукол обычно либо прячут в шкаф, либо выбрасывают в реку и молятся, чтобы куклы приняли на себе все беды, которые могут выпасть на судьбу девочек.
8 апреля - День рождения Будды (Камбуцу-э) или Фестиваль цветов (Хана мацури). Это буддийский праздник, в этот день буддийские храмы украшаются цветами, а прихожанам раздаются особый цветочный чай-аматя.
5 мая - государственный праздник День детей (Кодомо но хи). Раньше он был праздником только для мальчиков. В этот день семьи, где есть мальчики, вывешивают на улицу ветряные вымпелы в виде карпов (койнобори). Карп считается символом мужества, силы и успеха, потому что может плавать против течения.
В 7 районах страны этот праздник отмечается 7 августа.
В середине августа проводятся дни, посвященные празднику Бон июля - праздник Танабата или Фестиваль звезд. Согласно легенде, в эту ночь встречаются звезды Пастуха (Альтаир) и Пряхи (Вега), обычно разделенные Млечным Путем. На ночь японцы загадывают желания, пишут их на узких полосках бумаги и привязывают к стеблям бамбука. В некоторых - Дню предков. Считается, что в эти дни предки посещают дома, в которых раньше жили. Для них зажигаются специальные приветственные костры мукаэ-би, которые в конце праздника сменяются прощальными кострами окури-би. Иногда окури-би зажигают в лампах и спускают по воде.
14 или 15 сентября - День любования полной луной (Тюсю но мэйгэцу). В этот день едят пончики в форме полной луны. Праздник посвящен богу Луны Цукиёси.
23 или 24 сентября - День осеннего равноденствия (Сюбун но хи). Недельный период, начинающийся за три дня до Дня Осеннего Равноденствия, называется Хиган (как и весной). В это время японцы также посещают могилы предков.
15 ноября - Праздник Сити-го-сан («Семь-пять-три»). В этот день дети в возрасте трех лет, мальчики в возрасте пяти лет и девочки в возрасте семи лет посещают синтоистские храмы и молятся о долголетии. В древности в три года детям переставали брить голову наголо, в пять лет мальчиков впервые одевали в шаровары-хакама, а девочкам в семь лет впервые повязывали пояс-оби
25-28 декабря - изготовление рисовых колобков-моти для того, чтобы съесть их на Новый Год. Моти считаются воплощениями духа риса. Поедание их - причащение к его божественной силе.
31 декабря - церемония Омисока, очищение дома перед Новым Годом. Дом тщательно моется и убирается, выбрасывается весь мусор. В ночь на Новый Год едят длинную лапшу тоси-коси («переходящая из года в год»).
Религии японского этноса
Религия в Японии представлена главным образом буддизмом и синтоизмом. Большинство верующих в Японии причисляет себя к обеим религиям сразу. В 1886 году, во время реставрации Мэйдзи синтоизм был объявлен единственной и обязательной государственной религией японского государства. После ВОВ с принятием новой японской Конституции в 1947 году синтоизм потерял этот статус.
Буддисты и синтоисты составляют по некоторым оценкам до 84-96 % населения, представляя большое количество верующих в синкретизме обеих религий.
Христиане представляют собой религиозное меньшинство, всего
2, 04 % населения.
Вывод
Японский этнос являет собой неповторимым с неповторимое сочетание своеобразной духовной культуры, быта, языка, и истории. Современная Япония чтит традиции и прошлое. Японцы сохраняют свои традиции, вместе с этим развиваясь как современное общество. Еще с древних времен японцы демонстрировали способность заимствовать иностранные идеи и культурные ценности и приспосабливать их к требованиям.
Возможно, современные японцы пытаются сейчас продолжать этот процесс, но молодежь часто подражает западным образцам. Если эта тенденция будет продолжаться, способность людей воспринимать традиционные японские эстетические ценности может быть утрачена, и это будет большой потерей.
Список использованной литературы
1. Сайт http://www.bibliofond.ru
2. Сайт http://www.gumer.info
3. Сайт http://www. brunner.kgu.edu.ua
4. Елисеефф В., Елисеефф Д. Японская цивилизация. - М.: АСТ, 2008.
Размещено на Allbest.ru
...Подобные документы
Пашенное и поливное рисосеяние - традиционные отрасли японского хозяйства. Современная Япония - индустриально-аграрная страна. Длительный путь развития традиционного жилища. Кимоно - общий вид верхней одежды. Кухня Японии. Формирование чайной церемонии.
курсовая работа , добавлен 22.11.2013
Социальные концепции сущности нации и этноса. Биологическая теория этноса. Системно-функциональный аспект исследования нации и этноса. Этнос как исторически сложившаяся лингво-ментальная общность. Национальное и этническое самосознание.
реферат , добавлен 16.04.2007
Географическое положение и антропологическая характеристика Венгрии, этнический состав населения и вероисповедание. Традиционная кухня и праздники венгров. Венгерский язык и его история. Хозяйственно-культурная характеристика и искусство Венгрии.
реферат , добавлен 09.06.2009
Процессы этногенеза на раннем этапе истории. Взаимоотношения народов на островах Японского архипелага. Оценка вклада неяпонских народов в культуру японцев. Айны в период становления японского этноса. Роль корейцев в становлении японской цивилизации.
курсовая работа , добавлен 12.03.2012
Географический фактор формирования менталитета японцев в VI–XVI вв. Историческое развитие японского этноса. Ранний этап феодализма. Социально-экономические и политические факторы генезиса японского менталитета. Средневековая японская архитектура.
курсовая работа , добавлен 30.12.2015
ТКрупнейший финноязычный этнос российской Федерации. Традиционные хозяйство и занятия мордвы. Общественные отношения. Поселения и жилища. Традиционная одежда. Мордовская национальная кухня. Народное творчество. Духовная культура.
реферат , добавлен 16.02.2003
Изучение эволюции японской традиционной одежды; раскрытие роли традиций и обрядов, связанных с одеждой. Основные виды костюма, появившиеся на территории Японии и заимствованные у других народов. Восприятие цвета в культуре Японии. Семиотика жестов.
дипломная работа , добавлен 24.06.2010
История возникновения современных сезонных праздников в Японии; выявление их связи с религией и мифологией. Исследование причин отмены и тенденций изменения некоторых государственных праздников. Способы сохранения национальных традиций в торжествах.
курсовая работа , добавлен 10.11.2011
Традиции предков – основа интеллекта и нравственности человека. Ритуалы свадебной церемонии как эстетическая основа интеллекта. Начало семейной жизни. Праздники, связанные с рождением и развитием ребенка. Происхождение юрты, казахская национальная одежда.
лекция , добавлен 02.04.2010
Зарождение, становление и эволюция японской традиционной одежды. Техника и технология производства тканей. Исторические этапы развития эстетических принципов японского костюма; традиции, обряды, утилитарные, духовные и социальные аспекты его формирования.
Психологические комплексы свойственны не только индивидуумам, но целым народам. И если личные комплексы порождают проблемы только у отдельных людей, то общенародное чувство неполноценности требует удовлетворения в совсем других масштабах, нередко приводя к пещерному национализму, за которым неизбежно следует национальная катастрофа. Российская национальная ксенофобия уже дважды за период новейшей истории приводила к гибели имперскую государственность, германский и японский фашизм ставил народы этих стран на грань национального краха.
«Белые происходят, по словам их собственного ученого Дарвина, от обезьян. Мы же, японцы, происходим от богов» - говорил японский генерал времен второй мировой войны Томоюки Ямасита. Эти расовые заблуждения привели японского военачальника на эшафот в 1946 году. Для Японских островов последняя война стала переломной в историческом процессе. Но, не смотря на развитие цивилизации, национальный вопрос все еще будоражит незрелые умы членов националистических и профашистских организаций различных стран.
Сама по себе постановка вопроса об историческом происхождении того или иного народа не может являться причиной возникновения брожений на националистической почве. Чаще всего приобретение достоверных знаний об истории возникновения, морфологии процесса развития и источников формирования отдельных народностей, неизбежно наводят непредвзятого исследователя к космополитическим выводам в вопросе исторической перспективы для любого национального формирования. Для народностей Японии это особенно четко можно отследить. Коренное население Японии – народность айны. Тайна их происхождения не раскрыта учеными до последнего времени. Существенным для них является европеоидная или близкая к европейской внешность, что породило у исследователей множество гипотез по поводу происхождения этого народа. Для некоторых считается очевидным тот факт, что айны происходят от мигрировавших с евразийского континента европеоидных племен, для других родиной их предшественников предположительно является австралийский континент. Правда, последнее обстоятельство опровергнуто последними генетическими исследованиями. Но представителей этой народности осталось настолько мало (на сегодняшний день не более 25 тысяч человек), что говорить о них как о доминирующей народности Японии не приходится.
Главным генетическим реципиентом японского народа признаны выходцы из Корейского полуострова, постепенно выдавившие коренное население на север страны, так называемые Северные территории. Судьба айнов сложилась драматично. Эта народность попала в жернова разборок между пришедшими с юга населением островов корейского происхождения и россиянами, депортировавшими их с островов Курильской гряды, отошедшей к СССР по итогам второй мировой войны. В этом противостоянии айоны ассимилировались в японский этнос, не сумев сберечь ни свой язык, ни свою многовековую культуру, поэтому попытаться восстановить историю появления этой народности крайне сложно методами этнографии.
Более перспективными кажутся для исследователей методы генетического анализа. В частности, у большинства современных японцев, проживающих на Хонсю, Сикоку и Кюсю, обнаружено много общих митохондриальных последовательностей с современными корейцами, что доказывает их родство по материнской линии с йоуи и свидетельствует о вторичных, сравнительно недавних миграциях. Однако среди японцев есть довольно много и таких, кто является потомками йомон и тесно связан по материнской линии либо с рюкюйцами, либо с айнами.
Себя показать, свои успехи запечатлеть? Любители сноуборда, даунхилла и прочих экстремальных видов спорта могут экшн камеры купить в магазине actionride.ru. Камеры от ведущих производителей, таких как Contour, Drift Innovation, GoPRO, VIO POV позволят сохранить великолепные виды и трюки не только в памяти спортсмена.
// М.: Издательство восточной литературы, 1958. 183 с.
Глава VII.
Вопросы этногенеза.
Вопросы, связанные с этногенезом, т.е. с выяснением происхождения того или иного народа, степени его родства с другими народами, процессов его становления, приведших к образованию народа в его настоящем облике, являются наиболее спорными и трудноразрешимыми. Проблема этногенеза японцев не является исключением. Об этом свидетельствуют история постановки, рассмотрения и современное состояние этой проблемы. Несмотря на почти вековую разработку комплекса важнейших вопросов, касающихся этногенеза японцев как в самой Японии, так и вне её, они ещё до сих пор не получили удовлетворительного решения.
Причины заключены в сложности науки об этногенезе, которая требует для своего успешного развития координированного и комбинированного взаимодействия некоторых смежных наук (археологии, антропологии, лингвистики и др.), осуществляющегося на основе чётких методологических установок. Для японской исторической науки как раз характерны недостаточная связь между смежными отраслями наук и крайняя слабость методологии, выражающаяся прежде всего в почти полном отсутствии широкого охвата исторических событий, соединенного с глубоким и последовательно материалистическим их осмыслением. Все эти причины существенно задержали развитие науки об этногенезе. Особенно пагубным оказалось подчинение в некоторых случаях интересов науки о происхождении японского народа интересам реакционно-политической пропаганды, насыщенной различными фашистскими теориями об исключительности японской расы и о ведущей роли японского расового элемента в образовании народностей Дальнего Востока и их культур, а также устаревшими канонами официальной японской исторической науки вроде «теории» о Дзимму («о божественности происхождения государства, императора и всего японского народа»). Влияние японской реакционной идеологии, особенно сильно сказавшееся на этногенетических теориях, углубило кризис этой области науки.
Больше всего споров вызвали вопросы отношения современных японцев к неолитическому населению архипелага (носителям культуры дзёмон). Издавна, с момента обнаружения памятников каменного века, стало ясно, что образ жизни древнейшего населения Японии был не таков, как в более поздние времена. Отсюда было очень не далеко до догадки, что и сами люди отличались от современных японцев. Эта догадка позднее, с обнаружением неолитических костяков, перешла в уверенность. Поиски корней происхождения японской народности велись различными путями: сближали между собой отдельные языки, разбирали древние мифы, отыскивали этнографические аналогии. Одни учёные во главе с крупнейшим учёным средневековой Японии Мотоори Норинага (XVIII в.) отстаивали теорию «небесного» происхождения японцев, которая до недавнего прошлого являлась ортодоксальной; другие, как Фудзии Тэйкан (XVIII в.) или Хаяси Рюка (XVII в.), указывали: один - на общее происхождение японцев и корейцев, другой - на Южный Китай, как на возможную прародину японцев. Это были, пожалуй, наиболее крупные достижения японской феодальной науки в деле разработки вопроса о происхождении японцев. Их взгляды покоились на более научной основе, чем «теории» вульгарных миграционистов XIX-XX вв., выводивших японцев из Вавилона (Кемпфер), из Иудеи (Оябэ), из Греции (Кимура) (Nishioka and Schenck, 1937).
Вопрос о происхождении японцев и о связи их с древнейшими обитателями островов встал наиболее остро в буржуазной Японии. Уже в конце XIX в. оформились две точки зрения по этому вопросу: согласно первой неолитическим населением Японии признавалось племя коробоккуру, согласно второй - айны.
Морз, раскопавший в 1878 г. первую в Японии раковинную кучу, обнаружил отчётливые следы каннибализма. А так как, по его мнению, ни айны, ни японцы никогда не были каннибалами, то неолитическим населением Японии он считал некое племя, не родственное ни айнам, ни японцам. Эту точку зрения развил Цубои, который утверждал, что таким населением было карликовое племя коробоккуру («люди, живущие под листьями белокопытника»), о котором упоминают айнские легенды. Школа Цубои находила в этих легендах признаки, позволяющие сближать коробоккуру с эскимосами (Tsuboi, 1902). Однако теория коробоккуру (но отнюдь не эскимосская теория) довольно скоро лишилась сторонников вследствие своей весьма слабой научной обоснованности. Её вытеснила айнская теория, появившаяся одновременно с теорией коробоккуру.
Основоположником айнской теории был Коганэй, который на основании измерения неолитических костяков и костяков современных айнов сделал вывод об их значительном сходстве. Развивая свою мысль, он пришёл к заключению, что именно предки айнов в каменном веке населяли всю Японию. Подтверждение этому положению он находил в айнских преданиях, сообщавших о былом могуществе айнов, живших в землянках по всей Японии и пользовавшихся глиняной посудой (Koganei, 1903). Айнская теория происхождения японцев была значительно более подкреплена научными фактами и поэтому нашла многих сторонников. Её достижения обобщил в своей работе Мунро, который говорил о существовании тесного родства между людьми каменного века Японии и современными айнами (Munro, 1911, р. 671-673; Анучин, 1904). Некоторые учёные пытались увязать выводы, к которым пришли сторонники айнской теории, с данными древних японских письменных источников, топонимики, с айнскими легендами и фольклором, а также с основными положениями теории коробоккуру. Бэчелор заявлял, что айны и коробоккуру -одно и то же племя, Иохельсон высказывал убеждение, что коробоккуру - предки айнов. Такахаси отождествлял айнов с эбису и цутигумо - народами, упоминающимися в японских летописях.
Наряду с теорией айнского происхождения японцев существовали другие теории, связывавшие происхождение японцев с малайско-монгольской расой (Ранке), с особой азиатской расой (Шренк), с индоевропейцами (Анучин), с маньчжурами (Шмидт, Радлов, Широкогоров), с фишами (Миддендорф, Белц), с евреями (Мак-Лед), с монголами (Чэмберлен), с североамериканскими индейцами (Бранд), с гуннами (Тагути), с малайцами (Дениц, Хориока) и др. (Nishioka and Schenck, 1937; Рощинин 1929; Богаевский, 1932).
Однако айнская теория зашла в тупик. С одной стороны, признание айнов единственными неолитическими насельниками островов и предками японцев явилось лишь частичным разрешением вопроса, так как прошлое самих айнов - их происхождение, место среди других народов земного шара, их прародина - оставалось совершенно непонятным. А с другой стороны, более тщательное антропологическое изучение неолитических костяков и костяков современных айнов и японцев разрушило установившееся было положение о прямой преемственности между современными айнами и населением Японии в каменном веке, хотя и было признано существование некоторых черт, общих для айнов и неолитического человека Японии. Стало очевидно, что вопрос о происхождении японцев нельзя сводить к установлению отдельных черт сходства с другими народами и что население каменного века Японии по расовым признакам отличалось от всех ныне существующих народов, а японская народность сложилась в результате взаимодействия нескольких расовых групп. Айнская теория происхождения японцев перестала существовать и переросла в айнскую проблему - проблему происхождения айнов, до сих пор не разрешённую (Штернберг, 1929).
Когда выяснилась несостоятельность айнской теории, возникло несколько новых гипотез о происхождении японцев. Тории высказал мысль о существовании в древней Японии двух культурных ареалов: неолитического айнского на севере и энеолитического на юге. Расовый состав энеолитического ареала сложен: это переселенцы из Кореи с китайской культурой, народы Индокитая и Индонезии (Torii, 1917; 1925).
Ожили старые теории Белца и др. Вместе с тем были сделаны попытки восстановить в обновлённом виде айнскую теорию.
Мы имеем в виду панайнскую теорию Мацумото. Он считал, что три большие расовые группы: кавказоиды, австралоиды и айны не-
когда населяли Азию. Впоследствии в результате нажима со стороны монголов, кавказоиды ушли на запад, а айны - на восток, в частности в Японию. Эти айны и были неолитическими обитателями Японии (культура дзёмон). На основании изучения костного материала Мацумото выделял среди древнейшего населения Японии четыре палеоантропологических типа: Аосима, Миято, Цукумо, Окаяма. Первые три типа получили название по раковинным кучам, где они впервые были зафиксированы. Тип Аосима характеризуется сравнительно высоким ростом (158-163 см), долихо- или мезоцефальностью и слаборазвитым подбородочным выступом. Он очень близок к современным айнам с Курильских островов или с Сахалина. Тип Миято низкорослый (152 см), он был распространён по всей Японии в конце неолита. На северо-востоке Японии он смешивался с типом Аосима, и поныне айны с Хоккайдо носят следы смешения этих двух типов. Тип Цукумо очень высокорослый (около 170 см), с наклонностью к брахиоцефалии и с сильно развитым подбородочным выступом. Этот тип появился в позднем неолите (Хориноути), но его нет на северо-востоке Японии. Смешение этого типа с типом Миято проявляется и у современных японцев «монголоидного» типа. Тип Окаяма появился в начале железного века. Эти четыре типа древнего населения, наряду с современными айнами, представляли «панайнов» Мацумото (Matsumoto, 1921).
Тип Окаяма заслуживает особого внимания: он входит как в число четырёх палеоантропологических типов, так и в число современных антропологических типов Японии (Итикава, Тикудзэн, Сацума, Окаяма). Тип Итикава, представленный особями с коротким туловищем и средней головой, характерен для Северо-Восточной Японии; тип Тикудзэн, с более длинным туловищем и длинной головой, представлен на юге Кюсю; тип Сацума, с коротким туловищем и длинной головой, обнаружен на Сикоку и на юге Кюсю; монголоидный тип Окаяма - на юго-западе Хонсю. Комплексные антропологические обследования палеоантропологических остатков и костяков современного населения показали приблизительное соответствие между наиболее близкими территориально палеоантропологическими и антропологическими типами (Hulse, 1943).
Четыре палеоантропологических типа древнего населения островов в общем признаются большинством современных учёных, однако каждый ученый вкладывает своё конкретное содержание в эти отвлеченные типы. Панайнская теория Мацумото, впервые выдвинутая в 1919 г., чрезмерно схематична. Последующие исследования и особенно массовое антропометрическое обследование айнов Хоккайдо и Сахалина, орочей и гиляков Сахалина, корейцев и японцев частично подтвердили выводы сторонников айнской теории, касающиеся наличия связей айнов с неолитическим населением островов, но зато опровергли мнение о том, что древнейшее население островов состояло из одних «чистокровных» айнов. Было установлено, что современные японцы, живущие в горах, ближе к современным айнам, чем древнейшее население Японии, и само это неолитическое население не обнаруживает очень близкого родства с тунгусскими племенами, что и неолитический человек и современные японцы в отдельных районах обнаруживают большую близость к современным айнам.
Противоположной точки зрения о происхождении японцев придерживается Киёно. Крупнейший антрополог, лично участвовавший в раскопках и изучении важнейших погребений, Киёно является ярым сторонником так называемой теории «японского неолита». Он утверждает, что неолитическое население Японии - это праяпонцы, которые отличаются от современных японцев только отсутствием корейской крови (Киёно, 1949). Однако многие авторы справедливо указывают на произвольность датировок некоторых костяков и на отсутствие единых сопоставимых данных для всех костяков, изученных Киёно. Приводимые Киёно данные не позволяют согласиться с выдвигаемыми им тезисами о резком различии антропологических типов японцев и их соседей на материке, о полном отсутствии связи с айнским типом, об особо сильном влиянии корейского типа (Imamura and Ikeda, 1949).
Наличие многочисленных и противоречивых теорий о происхождении японцев и о характере древнейшего населения, основанных на неполном и зачастую тенденциозно преподнесённом материале, а также отсутствие среди буржуазных археологов материалистической методологии привели к появлению эклектических теорий, из которых мы отметим одну.
В своей недавно вышедшей монографии Гроот признаёт, что население Японских островов по своему этническому составу в разные эпохи было различно. Первые насельники, по его мнению, принадлежали к трём этническим группам, которые, находясь на мезолитическом уровне развития, были вытеснены с материка на острова Тихого океана носителями более высокой, неолитической культуры. Две из
этих групп южного, индо-китайского происхождения - носители Баксонской и Хоабинской культур - прибыли в Японию с юга, а третья, монголо-сибирская группа - с севера. В начале раннего дзёмона в Японию прибыла новая группа переселенцев сибирского происхождения, которая, по Грооту, состояла из племён севера Сибири (костяная индустрия «шигирского» типа). Племена южной Сибири (плоскодонная керамика «ангарского» типа с большими ручками) определили облик культуры среднего дзёмона. И, наконец, новая волна переселенцев китайско-корейского происхождения достигла Японии в конце неолита (конечный дзёмон) (Groot, 1951, р. 25-31, 40-42, 54-56, 79-82).
Стремление объяснить каждое изменение в культуре или даже просто в формах орудий или в керамике появлением новых этнических групп, а характер этих групп и их расовую принадлежность определить на основании случайного сходства между отдельными группами предметов, взятыми изолированно, игнорируя при этом то, что не укладывается в схему, полное отсутствие попыток критического привлечения более обширного материала для обоснования своих далеко идущих выводов - вот характерные особенности этногенетической схемы Гроота и многих подобных ей построений.
Невозможно, да и не нужно перечислять все теории, касающиеся определения расовой принадлежности населения Японии в период каменного века и раннего металла и происхождения японцев. Большинство из них связано с одной из вышеуказанных теорий. Современная японская историческая наука из множества теорий признаёт лишь несколько, одна из которых имеет довольно широкое хождение в научных кругах. Это панайнская теория Мацумото с некоторыми дополнениями.
Представители официальной науки отдают предпочтение двум другим теориям. Одной из них является гипотеза Белца, выдвинутая им еще в начале XX в. Белц считал, что в образовании японского народа участвовали айны, маньчжуры, корейцы, монголы и малайцы. Другая теория нашла своё выражение на страницах «Всемирной истории» (Сэкай рэкиси тайкэй, XII), где говорится: «В основном айны, тунгусы, индонезийцы, негритосы, индокитайцы, а в конце концов, племена корейские и китайские, смешавшись в разной пропорции, распространились по островам и в результате соприкосновения, завоевания, смешения крови, ассимиляции, наконец, создали единый народ, известный под названием японцев».
Есть признаки, что айны раньше других племён появились на островах. Двигаясь из Западной Азии на восток через Сибирь, они расселились на Японских островах три-четыре тысячи лет назад. Несколько позднее, можно думать, племена, которые называют тунгусскими, в течение довольно долгого времени постепенно мигрировали за море либо через Татарский пролив, либо через Корейский полуостров, либо из какого-нибудь другого пункта на побережье. Айны - первоначальные насельники - были оттеснены к северу, что подтверждает распространение находок керамики типа дзёмон и керамики типа яёй. Ученые полагают, что миграция «тунгусских» племён, сколько бы раз она ни происходила, концентрировалась в районе Идзумо и что племена, которые, судя по Кодзики и Нихонги, внезапно переселились на Кюсю, возможно, и были племенами тэнсон.
Во всяком случае племена, называемые «тунгусскими», могут считаться праяпонцами. Именно эти племена принесли земледелие и культуру типа яёй, тогда как айны - эти первоначальные насельники Японии каменного века - оставили культуру типа дзёмон. С одной стороны, аборигенные индокитайские племена, испытывавшие в древнем Китае давление со стороны усиливающихся китайских племён, были оттеснены на юг. Можно думать, что они, уже знакомые с земледелием (эти племена вероятно, принесли с собой культуру риса) и культурой бронзы, переселились на Кюсю. Учёные полагают, что они, возможно, образовали так называемое государство Яматай, о котором говорится в разделе Вожэнь в Вэйчжи. Существует гипотеза, что индокитайские племена использовали бронзовые колокола. С другой стороны, возможно, что индонезийцы из южных районов мигрировали в Сацума. И кумасо, и хаято, и другие племена, существовавшие до эпохи Хэйан, не принадлежали ли к ним? Далее, не была ли миграция негроидов с юга довольно мощной? Со II-I вв. до н. э. началась миграция китайских племен, которая продолжалась и в историческую эпоху. Особенно процветала она около V в. н. э. (Нисиока, 1936, стр. 111, 112).
Несмотря на то что многие важные вопросы этногенеза японцев ещё не разработаны, мы можем в самых общих чертах воссоздать картину заселения Японии и образования японской народности, используя при этом доступный нам археологический и антропологический материал, опубликованный за рубежом, и работы советских учёных по этногенезу Дальнего Востока (Окладников, 1946, 1954; Чебоксаров, 1947, 1949; Левин и Чебоксаров, 1951).
Основная масса первоначального населения островов прибыла в Японию с юга. Об этом свидетельствует весь комплекс археологических находок (чопперообразные орудия, топоры из расколотой гальки и др.). Полное отсутствие костяков, относящихся к этому времени, не позволяет определить этническую принадлежность этих переселенцев, точнее, весьма вероятный её айноидный характер. Но возможно, что, наряду с айноидами, в это время прибыли в Японию и другие южные этнические группы, например индокитайские, однако убедительных доказательств этому нет. Довольно отчётливая разница в характере и форме ранненеолитического инвентаря и керамики из Северной и из Центральной Японии невольно вызывает предположение, не проникли ли одновременно с южными этническими элементами какие-то северные племена, находившиеся, как и южные, на «мезолитической» стадии развития?
К периоду раннего дзёмона относится древнейший палеоантропологический тип Японии, установленный на основании находок костных остатков человека, - тип Аосима, который обнаруживает явно южные черты, позволяющие связывать его с предками современных айнов. Однако время и условия появления этого типа остаются невыясненными. Возможно, мы здесь имеем дело с появлением извне новых антропологических типов - айноидов, а возможно, он складывался на месте на основе прибывших ранее этнических групп или даже полностью соответствовал одной из них. Археологические материалы не подтверждают резкого изменения культурного и, следовательно, расового состава населения.
В позднем неолите, т.е. в позднем дзёмоне, в Японию проникли восточные монголоиды, прибывшие на острова с запада, а в конце дзёмона (в конце неолита) - южные монголоиды, прибывшие с юга. Восточные монголоиды представлены в Японии палеоантропологическим типом Миято, а южные монголоиды - типом Цукумо. Монголоиды изготовляли шлифованные четырёхгранные топоры и умели добывать и обрабатывать металл. Особенно значительным для создания физического типа н культурного облика населения древней Японии было переселение восточных монголоидов, принявших активное участие в создании так называемой культуры яёй.
Уже в начале раннего железного века появилась новая волна переселенцев китайско-корейского происхождения (тип Окаяма).
Такова схематическая и во многом ещё неясная картина заселения архипелага. При оценке роли той или иной миграции в создании культурного и антропологического облика населения в целом или на определённом этапе древней истории Японии надо помнить следующее. И археологические, и антропологические данные свидетельствуют о том, что ход развития материальной культуры обитателей островов и процесс становления их антропологического расового типа были медленными и постепенными. Переселение на острова, очевидно, происходило небольшими волнами, а также было медленным и довольно постоянным. Именно поэтому особенно трудно определить расовый характер той или иной группы переселенцев. Специфика в культуре наметилась рано, так что даже сравнительно большие группы переселенцев быстро ассимилировались. Наиболее крупным и важным фактором, повлиявшим на образование современного весьма сложного антропологического типа японцев, было, безусловно, переселение монголоидов.
Происхождение японского народа
Глава из книги "История и культура Японии".
Происхождение японского народа относится к числу наиболее сложных и политически острых проблем исторической науки. Объективное изучение данной темы сильно затруднено тем, что предмет исследования отдален от нас огромным временным расстоянием, измеряемым многими сотнями, а то и тысячами лет, что порождает весьма ощутимую нехватку достаточно надежных археологических, антропологических, этнографических, лингвистических и иных данных. К тому же исследование данной проблемы нередко тормозится различными привходящими моментами, связанными, как правило, с попытками "удревнить" собственную историю, не считаясь ни с интересами науки, ни с мнением ученых. Такая тенденция в немалой степени коснулась и японской историографии, долгое время находившейся под сильным влиянием ненаучных взглядов в отношении происхождения японского народа.
Уже в первые послевоенные годы, отмеченные творческой активностью многих японских историков, историческая наука в этой стране демонстрировала стремление существенно пересмотреть и переосмыслить ряд ключевых проблем японской истории и культуры, которые до этого казались незыблемыми, в том числе проблемы японской древности. Этому в большой степени способствовал начавшийся тогда же процесс демократизации японского общества, важным проявлением которого стали востребованность исторической науки и сильная тяга японского народа к познанию своей истории, высвобождавшейся от жестких мифологических схем и ложных антиисторических воззрений. Указанные обстоятельства имели особое значение, если учесть, что успешное развитие исторической мысли зависит не только от уровня и состояния национальной историографии, но и от соответствующего настроя общества, степени его открытости к восприятию новых исторических идей и концепций, касающихся историко-культурного развития данной страны.
Между тем дискуссии в среде японских историков, порой весьма острые, втягивали в свою орбиту все новых исследователей истории и культуры Древней Японии. В этих спорах активное участие принимали и зарубежные, в том числе российские, ученые.
Вопросы, относящиеся к происхождению японского народа, и в наши дни имеют существенно важное значение для понимания японской истории, особенно той ее части, которая, по справедливому замечанию Н. И. Конрада, "ближайшим предметом своего внимания считает культуру, ее состав и ее развитие"1 . Тем более, что в центре этих споров, хотя они и ведутся на широкой исследовательской базе, находятся все те же три ключевых вопроса: кого следует считать коренными жителями Японских островов; какой характер имели внешние миграционные потоки, составлявшие основу, на которой формировался японский этнос и, наконец, носителями какой культуры являлись древние японцы.
В японской и зарубежной научной литературе можно встретить различные концепции происхождения японского народа, сильно разнящиеся между собой главным образом тем, какому из многочисленных этнических компонентов, входящих в состав японского этноса как особого исторического типа, отдается предпочтение. Этнических элементов, участвовавших в процессе формирования японского народа, было немало и среди них такие, как китайский, корейский, маньчжурский, монгольский, индонезийский, тюркский и даже африканский. Последний, как считают некоторые исследователи, вполне мог оказать какое-то влияние на развитие японского этноса. Кстати, в древние времена африканские племена проживали не только на территории Африки, но и в ряде стран Южной и Юго-Восточной Азии, в частности, в Индии, Бирме, Вьетнаме, что в определенной мере позволяло им участвовать в процессе этнической ассимиляции, определившей основные черты японцев как единого народа. Однако это влияние было минимальным и к тому же древние африканские племена, состоявшие из первобытных обитателей пещер (цутигумо), уже на ранней стадии формирования японского этноса были фактически полностью вытеснены другими племенами. Этим объясняется тот факт, что в "Кодзики" данное племя упоминается намного реже, чем все остальные2 .
Как бы то ни было, практически все исследователи антропологического состава японцев сходятся во мнении, что современный облик японцев сформировался в результате смешения нескольких этнических элементов разных антропологических типов. Существующие различия между ними касаются в основном оценки удельного веса того или иного антропологического типа. Большое влияние на исследовательскую мысль в Японии по данному вопросу оказал преподаватель медицинского факультета Лейпцигского университета Е. Бельц. Прибыв в 1876 г. в Японию, он прожил там 20 лет, обучая японских студентов медицине и обследовав за эти годы большое количество японцев, обращавшихся к нему за медицинской помощью. Несомненной заслугой Бельца является то, что он приобщил японских исследователей к антропологии, которая в то время только зарождалась в Европе и фактически не была известна в Японии3 .
Преподавательскую деятельность и медицинскую практику Бельц успешно сочетал с научно-исследовательской работой. Предметом его особого внимания были вопросы, связанные с определением основных антропологических типов японцев и их этногенезом. По возвращении на родину, он в 1901 г. выступил в Берлине на собрании ученых-антропологов, этнографов и специалистов в области первобытной истории с докладом, в котором высказал свое видение проблемы происхождения японского народа.
Бельц выделял три главных антропологических типа японцев, а именно - айнский, маньчжуро-корейский и монголо-малайский. Кроме этих трех компонентов он отмечал также наличие в составе японского антропологического типа полинезийского и, возможно, африканского элементов. По его мнению, айнский компонент наиболее четко выражен у населения северной части Японии и островов Рюкю. Маньчжуро-корейский тип хорошо заметен у японцев, проживающих на западном побережье острова Хонсю, в местах, прилегающих к Корейскому полуострову, а малайские элементы ярче всего прослеживаются у жителей юга Японии. Причиной именно такого распространения разных антропологических типов Бельц считал направление морских течений, помогавших переселенцам достигать японских берегов. Так, маньчжурско-корейские племена двигались по течению с севера на юг от берегов Кореи к юго-западному побережью острова Хонсю, монголо-малайские племена плыли по течению Куросиво вдоль восточных берегов Тайваня и островов Рюкю к японскому острову Кюсю4 .
На протяжении довольно длительного времени представления западных ученых о составе и происхождении японского народа оставались незыблемыми для японских антропологов и археологов, большинство из которых в силу недостаточного развития собственной научной базы вынуждены были опираться исключительно на выводы своих западных коллег, что вызывало критику тех, кто обвинял их в отсутствии научной смелости в постановке принципиально важных проблем, связанных с рассматриваемой тематикой.
Недостаточная научная смелость японских исследователей объяснялась, в первую очередь, тем, что самые первые раскопки, на основании которых только и можно было делать более или менее заслуживающие внимания выводы, были сделаны западными учеными.
Первым, кто в 1877 г. вел раскопки в Оомори в районе Канто, был американский зоолог Эдуард Морзе (1838 - 1925). Результаты этих раскопок были опубликованы в "Трудах Токийского университета", где в то время он занимал профессорскую должность. Вплоть до начала второй мировой войны археология и антропология Японии испытывали на себе достаточно сильное влияние западноевропейской научной школы. При этом нередко японские археологи, выдвигая ту или иную гипотезу, касавшуюся происхождения японцев и определения особенностей их антропологического типа, опирались не столько на результаты собственных раскопок, сколько довольствовались некритическим восприятием едва ли не каждой мысли, высказанной тем или иным западным исследователем.
Спор вокруг проблемы происхождения японского народа, а также степени влияния на этот процесс других народов и культур, который ведется на протяжении многих десятилетий, если не столетий, фактически расколол японских и западных исследователей на два непримиримых лагеря: сторонников так называемой айнской теории, согласно которой единственными коренными жителями Японских островов, а следовательно и предками японцев были именно айну, не связанные ни с какими другими расами, и теми, кто считал, что задолго до айнов на Японских островах обитали так называемые коропоккуру, которых причисляли к предкам айнов.
Как правило, каждую новую археологическую находку представители того или иного научного направления стремились использовать для обоснования своей концепции этногенеза японцев. Концепцию коропоккуру наиболее активно развивал известный японский антрополог и археолог Цубои Сёгоро5 . Важным аргументом, подтверждающим свою концепцию, он считал обнаруженные в ходе раскопок в 1878 г. отчетливые следы людоедства. Американский археолог Морзе, который проводил эти раскопки, пришел к заключению, что найденные следы каннибализма не имеют никакой связи ни с айнами, ни с японцами, которые никогда не употребляли в пищу человеческое мясо, а принадлежат неизвестному племени, родственно не связанному ни с айнами, ни с японцами6 .
Развивая эту мысль американского профессора, Цубои выдвинул свою гипотезу о существовании в далекой древности некоего племени, которое вполне может считаться древнейшим из населявших Японские острова. Представители этого племени существенно отличались от айнов как внешне, так и по образу и укладу жизни. Судя по народным преданиям айнов, это было племя, состоявшее из людей неестественно маленького роста, не превышавшего одного метра. Мужчины были безусыми, безбородыми и круглолицыми. Это племя, притеснявшееся айнами, постепенно мигрировало на север страны, а в дальнейшем его следы и вовсе исчезли. Однако, по наблюдениям самого Цубои и представителей его школы, опиравшихся в основном на устные традиции, племя коропоккуру по своему составу и условиям жизни во многом было сродни современным эскимосам7 .
В роли наиболее последовательного и непримиримого оппонента концепции Цубои выступил Коганэи Ёсикиё8 , выдвинувший айнскую теорию. Тщательно обследовав и измерив останки древнейших жителей Японских островов и сравнив их с ныне живущими айнами, Коганэи пришел к заключению, что между ними имеется значительное сходство. Правда, среди обследованных им останков почти не было костей черепа. В основном это были фрагменты костей рук и ног. Тем не менее вывод исследователя был однозначен: "Размышляя над вопросом, кого следует считать древнейшим населением Японии айну или коропоккуру, я все больше убеждаюсь в сходстве костей людей каменного века и костей айну, что подтверждает правоту первой гипотезы"9 .
Несмотря на то, что в то время в распоряжении Коганэи было крайне мало добротного археологического и антропологического материала (кстати, и сегодня эта проблема не потеряла своей остроты и актуальности), ему удалось систематизировать практически все существовавшие тогда точки зрения по данной проблеме и аргументированно доказать научную несостоятельность концепции коропоккуру. Основные критические замечания, высказанные в отношении концепции Цубои, относившего племя коропоккуру к древнейшим обитателям Японских островов, а также суть своих доказательств в пользу айнской теории Коганэи изложил в книге "Население Японии в каменную эпоху", опубликованной в 1904 году10 .
Однако айнская теория не получила однозначного признания и одобрения со стороны как японских, так и зарубежных ученых, хотя сторонников у нее было несравнимо больше, чем у авторов концепции коропоккуру. Вполне благосклонно к этой теории отнесся и такой крупный знаток истории и культуры народа айну, как Н. А. Невский11 .
Те, кого не удовлетворяла ни айнская теория, ни тем более концепция коропоккуру, не видя существенных различий между ними и даже полагая, что последние были предками айнов, приводили все новые доводы этнического, антропологического и лингвистического характера, желая воссоздать наиболее полную и объективную картину происхождения японского народа и его этнического состава. При этом большие надежды возлагались на археологические исследования, опиравшиеся не только и не столько на западную, сколько на собственную методологию. Возможности и условия для таких исследований по мере либерализации научной мысли в Японии постепенно расширялись, что высвобождало ее от всевозможных политических и религиозных препонов, возникавших на пути к исторической правде. Тем не менее не следует забывать, что объективные научные исследования по такой острой в политическом и идеологическом планах проблеме, как происхождение японского народа и его состав, не могли не испытывать в той или иной мере давления властей, а их результаты носить вполне объективный и принципиальный характер.
Тени прошлого, когда господствовала одна единственная официальная точка зрения на проблему происхождения японского народа, в значительной мере связанная с религиозным фактором, далеко еще не исчезли. Едва ли не каждая новая концепция, касавшаяся этой не только сложной, но и весьма опасной для ее авторов темы, неизбежно подвергалась преднамеренной критике и даже обструкции со стороны как официальных лиц, так и самих ученых, если эта концепция вступала в противоречие с идеей об исключительности японского народа. В этих условиях некоторые исследователи шли на определенный компромисс, пытаясь соединить религиозно-политический подход к этой проблеме и ее научное исследование и толкование. Одновременно совершенствовалось изучение древних письменных памятников "Кодзики" и "Нихон сёки", которые стали восприниматься не просто как летописный свод случайных сведений и обязательных норм и правил поведения древних японцев, но и как отражение многих событий того времени. По мнению видного японского исследователя данной проблемы Мацумото Ёсио, древние японские мифы, составляющие основное содержание "Кодзики" и "Нихон сёки", хотя и изображают различные стороны религиозно-нравственной жизни древних японцев, но вместе с тем повествуют и о реальной истории Древней Японии или об отдельных событиях того времени. Поэтому, считает Мацумото, к мифам, рассказывающим о происхождении японского народа и его становлении, следует относиться с гораздо большим доверием12 .
Все теории и концепции, непосредственно относящиеся к проблеме происхождения японского народа, Мацумото делит на две группы в зависимости от того, каким образом та или иная концепция вписывается в контекст мифологических рассуждений о так называемом народе тэнсон ("потомки богов"), составившим основное ядро будущей японской нации, а главное о местонахождении прародины "потомков богов", именуемой в мифах "Равниной Высокого Неба" ("Такамагахара"). К этому непосредственно примыкает миф о ниспослании на японскую землю внука богини солнца Аматэрасу - Ниниги-но Микото, с именем которого японская мифология напрямую связывает происхождение народа тэнсон и начало императорского правления.
Как отмечает Мацумото, исстари очень многие японцы придерживались той точки зрения, что равнина Такамагахара реально существовала. Только одни были убеждены в том, что это была часть территории собственно Японии, а другие считали, что речь может идти о территории, находившейся за пределами Японского архипелага. Первая точка зрения получила наименование "внутригосударственной доктрины" ("кокунай сэцу"), а вторая - "заграничной доктрины" ("кокугай сэцу"). В первом случае можно, очевидно, говорить об узко консервативном подходе, тогда как во втором - о более широком и близком к научному взгляду на данную проблему. В качестве едва ли не самого веского аргумента в пользу первой точки зрения Мацумото приводит мнение такого авторитетного ученого и государственного деятеля Японии, как Араи Хакусэки13 , который настаивал на том, что упоминаемая в древних мифах "Равнина Высокого Неба" (Такамагахара) - это не чья-то выдумка, а древнее название реально существовавшей местности на территории Японии, расположенной у моря, где в древности разворачивались главные события японской истории.
Такое толкование призвано было подтвердить господствовавшую в то время в стране идею о том, что в основе происхождения японского народа лежали исключительно внутренние предпосылки и что никакие пришлые племена не влияли сколько-нибудь существенно на этот процесс. Что касается так называемой внешней концепции или доктрины, то она была связана прежде всего с корейским фактором. В качестве одного из аргументов в обоснование такой точки зрения обычно приводится миф, в котором рассказывается, как брат богини Аматэрасу - Сусаноо за все свои неправедные поступки был выдворен с территории Японии в Корею14 .
Разумеется, мифологическое повествование о решении Совета богов изгнать Сусаноо за его проступки именно в Корею еще не решает проблемы происхождения японского народа, хотя, как резонно отмечал Конрад, находит обоснование не только в мифологии, но и в реальной действительности, о чем свидетельствуют постоянные сношения, происходившие между Корейским государством и Японией в древнейшие времена15 .
Географическая близость этих двух стран облегчала миграцию из Кореи, которая с годами и десятилетиями приобретала все более постоянный и масштабный характер, на что указывают не только мифологические повествования, но и вполне достоверные источники, такие, например, как "Идзумо-фудоки" ("Географическое описание провинции Идзумо"). И хотя Корея была ареной непрерывных этнических передвижений, а ее территория заполнялась различными пришлыми элементами, тем не менее это не всегда позволяет с достаточной определенностью и достоверностью считать корейскую версию происхождения японского народа достоверной. Вместе с тем нельзя не заметить, что роль и влияние именно этой страны на процесс формирования японского этноса обнаруживаются все явственнее и отчетливее. Исключительно важное значение имеет при этом то обстоятельство, что переселенцы с Корейского полуострова, как свидетельствуют данные, содержащиеся в "Идзумо-фудоки", селились не только на северозападном побережье острова Хонсю, но и направлялись вглубь страны, преимущественно в ее центральную часть, где постепенно формировалось то этническое ядро, которое, возможно, и составило основу будущей японской нации, подтверждая тем самым мифологическую и историко-культурную идею о племенах тэнсон и идзумо как подлинных и единственных предках японцев.
В свое время Конрад, много и увлеченно работавший над этой темой и исследовавший состояние японской историографии по данной проблеме, пришел к малоутешительным выводам, что уровень развития японской и зарубежной исторической мысли свидетельствовал о том, насколько неясен был вопрос о происхождении и составе японского народа. "Мы, - писал он, - узнаем лишь только названия отдельных племен, обитавших на территории Японских островов, но о их сущности, их племенном облике, их первоначальном происхождении сказать что-либо окончательное - не в состоянии. Все сводится к более или менее удачным гипотезам, которые ждут своего дальнейшего обоснования и проверки"16 .
Эти слова были написаны более 90 лет тому назад. За прошедшие десятилетия многое изменилось в развитии японского общества и самой исторической науки, которая сумела отбросить всякого рода предрассудки, сковывавшие прогрессивную историческую мысль Японии. Однако эти изменения не затронули сколько-нибудь глубоко принципиальные вопросы, относящиеся к рассматриваемой теме. В течение этого времени появлялись работы, авторы которых вновь и вновь обращались к проблеме происхождения японского народа, но дальше более или менее подробного изложения известных гипотез дело не продвигалось, и сколько-нибудь заметного прорыва в этой области исторических знаний не произошло.
Вместе с тем многие японские исследователи, прекрасно понимая большую научную значимость рассматриваемой проблемы, продолжали усиленно разрабатывать эту тематику, о чем свидетельствует публикация в 1957 г. трехтомного труда под характерным для послевоенной японской историографии названием "Ключ к новому освещению истории Японии"17 .
Как отмечается в настоящем труде, после второй мировой войны новых исследований, посвященных происхождению японского народа, почти не появлялось. В исторической литературе того времени большое распространение получила точка зрения, согласно которой первыми обитателями Японии были не пришельцы из других регионов, а предки собственно японцев, которые эволюционизировали в сторону современных японцев. При этом делался вывод о том, что айну изначально были айнами, а японцы ведут свое начало с каменного века. Люди японского каменного века и айну никак не были связаны друг с другом. Такой взгляд на происхождение японского народа был созвучен с националистическими настроениями, господствовавшими до и во время второй мировой войны. В первые послевоенные годы эти взгляды не претерпели существенных изменений, хотя все чаще стали подвергаться серьезной критике.
Вопросы расы и нации в большой степени относятся к области антропологии и поэтому не могут быть разрешены в рамках других наук, особенно, археологической. Однако пока удалось изменить оценки, касающиеся происхождения японцев и японской нации, опираясь на данные археологии. Речь идет о выводе археологов о том, что древние люди, которые жили в Японии в эпоху дзёмон, перешли и в следующую за ней эпоху - яёи. Однако в начале эпохи яёи в Японии проживали и другие люди, представлявшие, хотя и в небольшом количестве, новую культуру. Считалось, что именно под влиянием этих людей происходили серьезные перемены в японской культуре. Если же иметь в виду последние исследования, то их вполне можно рассматривать как несомненные успехи японской антропологической науки, хотя окончательные выводы делать еще рано.
Существуют различные точки зрения относительно того, как развивался процесс заселения Японских островов и какое влияние на формирование японского народа оказали внешние факторы. По мнению ряда исследователей, заселение Японского архипелага происходило со стороны южных морей. Людской поток двигался с юга и достигал собственно японской территории, пройдя остров Окинава и вдоль острова Кюсю. Некоторые исследователи полагают, что именно эти люди являлись предками айну. Если же следовать древним письменным источникам - "Кодзики" и "Нихон сёки", то следует заметить, что в древности значительная масса людей прибывала в Японию из Китая и Кореи. Современные исследования показывают, что люди, живущие в районе Кинки, по своему составу очень близки к корейцам. Что же касается тех, кто прибывал в Японию с севера, то об этом нет достаточно надежных сведений.
Теория, признававшая айну первыми жителями Японских островов и вызывавшая среди научных кругов этой страны в период Мэйдзи серьезные споры, носившие часто методологический характер, в основном сводилась к предположению, что в доисторические времена айну являлись жителями Японских островов. Однако в настоящее время наиболее распространенной можно, пожалуй, считать точку зрения, согласно которой японцы и айну антропологически не связаны между собой.
Спустя более 30 лет с момента окончания второй мировой войны вопросы, касающиеся происхождения японцев, вновь оказались в центре научных дискуссий, в ходе которых наряду с прежними точками зрения высказывались и новые положения, основанные главным образом на данных археологических раскопок и антропологических исследований. Характерно, что в первые же послевоенные годы японские ученые активно участвовали в научных обсуждениях, посвященных все той же проблеме происхождения японского народа. Необходимо было внести ясность в понимание таких вопросов, как состав японского народа, его характерные национальные черты и особенности, происхождение японского языка, исторические, местные, личностные и иные отличия японцев, культурные и общественные традиции, уклад жизни населения Японских островов, географические и природные условия этой страны и т.д. и т.п. Материалы подобных обсуждений публиковались в виде отдельных книг, которые выходили в свет под многозначительным названием "Кто такие японцы?"18 . При этом историки не скрывали своей озабоченности тем, что в университетах Японии недостаточное внимание уделяется подготовке высококлассных специалистов в тех областях знаний, от которых в большой степени зависит научное изучение данной проблемы, в частности, этнографии, психологии, истории общественной мысли и др.
Одним из важнейших элементов, составляющих основу формирования японского этноса, является становление и развитие национального языка. В свое время известный российский японовед Е. Д. Поливанов, относивший японский язык к "смешанным языкам", обнаружил в нем немало элементов как урало-алтайской, так и малайско-полинезийской семьи языков. По наблюдениям ученого, существует ряд свойств, говорящих в пользу генетической близости японского и малайско-полинезийского языков. Одним из них он считал почти полную тождественность японской музыкальной акцентации (то есть системы ударений, позволяющей выделить отдельные элементы в слове или фразе) не только малайской, но и малайско-полинезийской группе языков. Это позволило ему провести определенные параллели и выявить звуковые соответствия между японским языком (в том числе его элементами в составе языка айну) и малайско-полинезийскими (аустронезийскими) языками.
Это, разумеется, не значит, предупреждал Поливанов, что японский язык примыкает к языкам малайской группы, хотя он и близок к ней. Главный вывод российского исследователя состоял в том, что японский язык находится в определенном генетическом родстве с малайско-полинезийскими языками, а часть его языковых признаков восходит к малайско-полинезийским (аустронезийским) истокам. В то же время ученый подчеркивал, что между ними существуют и "крупные отличия, так как японский язык гибридный по происхождению, амальгама (разнородная смесь. - А. И.) южных, островных, аустронезийских и, с другой стороны, западных континентальных, общих и корейскому, и другим восточно-азиатским континентальным "алтайским" языкам, элементов"19 . Что касается иноязычных заимствований, то по отношению к малайско-полинезийской группе они касались главным образом словарного состава японского языка, тогда как с алтайскими языками его сближала очевидная схожесть их грамматического строя.
Мысль Поливанова об амальгаме или смешении многих языков в процессе формирования древнего японского языка выходит далеко за рамки чисто лингвистического анализа, помогая глубже понять ход становления японского этноса в целом, развитие которого происходило за счет напластования многочисленных, часто весьма неоднородных этнических частей и компонентов. Неудивительно, что некоторые современные японские исследователи предлагают при рассмотрении истории древнего японского языка и его родства с другими языками не ограничиваться чисто лингвистическим анализом, а подходить к нему как к важнейшему явлению культуры. В качестве примера такого подхода приводится работа Оно Сусуму "Происхождение японского языка", опубликованная в 1957 году20 .
Исследования, проведенные в последние десятилетия XX в. японскими учеными и их российскими коллегами, дают все новые антропологические и археологические данные, подтверждающие так называемую урало-алтайскую теорию происхождения древнего японского языка, основанную на большой типологической и материальной общности японского языка с корейским, тунгусо-маньчжурским, монгольским и тюркским языками21 . При этом следует иметь в виду, что все большее родство обнаруживается между японским и корейским языками и это доказывает, что японский язык находится ближе всего к корейскому языку.
Что же касается языка айну, то он во многом отличается от древнего японского языка как по фонетическому, так и по лексическому составу. В языке айну, хотя и есть нечто общее с древним японским языком, но, как полагал Н. А. Сыромятников, для языков, которые находились в непосредственном контакте много веков, их сходство не так уж и велико. "Видимо, - писал он, - айну - язык, который не только не родственен японскому, но не выступал даже в качестве языка-субстрата"22 .
Японские исследователи с большим доверием относились к тезису Поливанова о древнем японском языке как о "смешанном языке", вобравшем в себя элементы в основном двух языков: алтайского и малайско-полинезийского. Его труды по истории древнего японского языка были опубликованы в период с 1918 по 1938 год. К сожалению, его идея "смешанного языках" была в свое время проигнорирована многими японскими языковедами. И лишь спустя многие годы, а точнее в 1968 г., работы Поливанова благодаря усилиям японских филологов были переведены на японский язык и получили заслуженное признание японской научной элиты. И хотя теория происхождения японского языка, которую отстаивал Поливанов, вызвала со стороны ряда японских лингвистов критическое отношение, тем не менее Поливанов остается одним из выдающихся российских и советских японоведов, а его труды пользуются все большим признанием японских исследователей. Не случайно его имя упоминается в Японской энциклопедии23 .
Если вопрос об истоках японского языка благодаря антропологическим, археологическим и этнографическим исследованиям последнего времени более или менее прояснился, а споры вокруг этой проблемы не имеют той остроты, которая наблюдалась еще сравнительно недавно, то этого нельзя сказать о многих аспектах развития японского этноса, а также о хронологических рамках этого явления, о том, что представляла собой Япония в древние времена и кто населял в ту пору японские острова.
Однако центральной проблемой, сохраняющей свою научную актуальность, остается вопрос о том, носителями какой культуры были предки нынешних японцев. Еще в середине прошлого столетия мало кто из серьезных японских и зарубежных ученых верил в существование в Японии каменного века. В книге "Древняя Япония. Историко-археологический очерк", опубликованной в 1958 г., ее автор М. В. Воробьев, изучая состояние исследования этой проблемы в Японии и России, без малейшей доли сомнения утверждал следующее; "До сегодняшнего дня в южном Приморье, на Сахалине, в Корее и Японии нет ни одного археологического памятника, палеолитический возраст которого признавала бы сколько-нибудь значительная группа ученых. Более того, среди археологов и геологов нет единого мнения ни по вопросу о возможности заселения этих мест древнейшим человеком, ни по вопросу о перспективах обнаружения палеолитических памятников в будущем. До настоящего времени изучение палеолита в Японии - это история долгих бесплодных поисков, перечень публикаций якобы палеолитических материалов и туманных сведений об открытии то в том, то в другом пункте страны палеолитических стоянок, костных остатков палеолитического человека, это, наконец, умозрительные теории, обосновывающие неизбежность будущих палеолитических находок или, наоборот, полную бесперспективность дальнейших поисков"24 .
Приблизительно такого же мнения придерживался и автор книги "Японский этнос" Мацумото Ёсио: "Среди обнаруженных до сегодняшнего дня археологических находок и следов древних культур нет ни одного предмета, относящегося к палеолиту. Все они являются памятниками неолитической эпохи. Удастся ли в будущем обнаружить на территории Японии следы каменного века, с полной уверенностью сказать нельзя. Невозможно также хронологически точно определить, когда началась эпоха неолита в Японии. Однако с большой долей уверенности можно утверждать, что возраст всех найденных на сегодняшний день реликвий не более десяти тысячи лет". При этом автор приводит точку зрения сторонников существования в Японии палеолита, которые, как отмечает Мацумото, исходят из той посылки, что поскольку на материке едва ли не повсеместно существовал палеолит, то и в Японии должны были происходить аналогичные и достаточно синхронические процессы, несмотря на ее островное положение25 .
В древних японских хрониках "Кодзики" и "Нихон сёки" упоминаются до десятка названий различных племен и народностей, которые с незапамятных времен обитали на Японских островах. Чаще всего встречаются такие наименования, как цутигумо, эбису, эдзо, коропоккуру, кумасо, хаято, тэнсон, айну, из которых, пожалуй, только существование племени айну не вызывает у исследователей возражений. Едва ли не основным аргументом против признания того, что за всеми этими "племенами" на самом деле скрываются народности, которые проживали на территории Древней Японии, а некоторые из них, возможно, даже являлись ее коренными жителями, служит то, что рассказы об этих племенах составляют содержание древних японских мифов и представлены, как правило, в тех разделах исторических сочинений, в которых повествуется о жизни богов, а потому эти рассказы воспринимаются не как исторически правдивые сочинения, а скорее как мифы и легенды.
Нисколько не преуменьшая необходимости руководствоваться в научном исследовании стремлением строго отличать миф от исторического факта, следует вместе с тем исходить из того, что и сама мифология фиксирует немало реальных исторических событий, часто воспринимаемых современным читателем не иначе, как сознательное искажение исторической действительности. Еще двести лет тому назад Дж. Вико в своей знаменитой "Новой науке" очень верно заметил: "Простонародные Предания должны были иметь общественное осознание истины, почему они возникли и сохранялись целыми народами в течение долгих промежутков времени. Одна из больших работ нашей Науки - найти в этих Преданиях основу истины, которая с течением лет и с переменою языков и обычаев дошла до нас под покровом ложного"26 .
Опираясь на древние письменные источники Японии и широко используя лингвистический анализ при выявлении названия того или иного племени, японские исследователи пытаются проследить его происхождение, а также возможные пути территориального перемещения племен или отдельных этнических групп, способы и средства, которыми они пользовались, желая любой ценой добраться до японской территории.
Среди племен, в той или иной мере участвовавших в длительном процессе становления и развития японской нации и древней японской цивилизации, едва ли не главная роль, по мнению многих японских ученых, принадлежала тунгусскому племени, проживавшему на западной окраине Среднесибирского плоскогорья, по правобережью великой сибирской реки Енисей. По языковому принципу это племя входит в состав урало-алтайской семьи, включающей в себя маньчжурский, монгольский, тюркский, корейский, японский и ряд сибирских языков - эвенкийский, эвенский, нанайский, удэгийский и некоторые мертвые языки, например, чжуруженьский. Именно представители тунгусского племени, как представляется ряду японских исследователей, в древние времена оказались на территории Японии, преодолев трудный и крайне опасный путь, пролегавший через Монголию, Маньчжурию, Приморский край и Корейский полуостров, и добравшись на своих лодках до Японских островов, выбирая кратчайшее расстояние, между азиатским материком и Японией (если, конечно, не принимать во внимание путь через остров Сахалин, который в те времена практически был недоступен).
Некоторые японские авторы подробно описывают, как отважные и изобретательные молодые тунгусы, не зная страха, выходили в открытое море и умело используя морские течения, благополучно достигали западного побережья острова Хонсю или острова Кюсю, в основном его южной части. Именно здесь перед ними открывалась обетованная земля - Япония27 .
Для преодоления таких огромных по тем временам расстояний, успешно покоряя морские просторы, недостаточно было обладать недюжинной физической силой и иметь определенные навыки в области мореплавания и вообще морского дела, чему, вероятно, способствовало проживание этого племени на берегах великой сибирской реки. Бесстрашных смельчаков повсюду подстерегали опасности, с которыми далеко не каждый мог справиться. Не трудно представить, сколько людей, участвовавших в этом миграционном потоке, погибло, так и не добившись своей главной цели - Японских островов. Последним промежуточным пунктом на этом длинном и трудном пути являлся Корейский полуостров, куда прибывало все большее число племен.
Однако при всей значимости влияния этого людского потока на процесс происхождения древних японцев, он не был единственным элементом в многослойном конгломерате разных этнических и антропологических компонентов, составлявших в своей совокупности общий тип современного японца. Большое значение имело также проникновение на Японские острова так называемых южных племен, населявших в то время полинезийское пространство от Гавайских островов до центральной части Тихого океана, включая Новую Зеландию. Прибывавшие на Японские острова представители этих племен выбирали для своего постоянного проживания не только остров Кюсю, но и западную часть главного японского острова Хонсю.
Люди, пришедшие с юга и желавшие обустроиться на новом месте, нередко вступали в открытое столкновение с местным населением, постепенно изгоняя последних с их исконных мест проживания. Можно предположить, что коренными жителями этих мест были айну, которые и стали объектом притеснения со стороны иммигрантов южной волны. Несмотря на то, что далеко не все исследователи считают айну аборигенами, сам факт заселения ими острова Кюсю, в сущности, никем не оспаривается. Как не отрицается и то, что они постоянно подвергались гонениям со стороны пришлых людей и в конце концов значительная их часть была оттеснена сначала на соседние острова, а затем на восток и север страны. Процесс этот продолжался не одно столетие и завершился лишь к концу XVI в., когда одна из древнейших народностей Японии оказалась насильственно загнанной в резервацию на остров Хоккайдо.
Можно считать вполне доказанным, что в глубокой древности местом проживания айну был не северный остров, а фактически все обширное территориальное пространство центральной и южной части страны, включая остров Кюсю, откуда впоследствии айну были силой вытеснены на север, потеряв в ожесточенных сражениях с правительственными войсками значительную часть своего народа. Нельзя не согласиться с М. Г. Левиным, который на основании проведенного им анализа суммарного типа японцев и особенностей этого антропологического типа, пришел к выводу, что "предки айнов занимали в далеком прошлом основную территорию Японских островов и что айнский пласт составил существенный компонент в формировании антропологического типа японцев"28 .
Этот вывод ученого нисколько не противоречит теории происхождения древних японцев и древнего японского языка, базирующейся не только на типологической основе, но и на его материальной общности с корейским, тунгусо-маньчжурским, монгольским и тюркскими языками. Хотя язык айну не вполне вписывается в эту типологическую общность, а по фонетическому и лексическому составу сильно отличается как от древнего японского языка, так и от алтайских языков, с которыми у древнего японского языка имелось явное сходство, а сами айну принадлежат к другой, не монгольской народности, это не дает еще достаточных научных оснований для полного исключения этой народности из процесса формирования антропологического типа японцев.
О том, что в древности на юге Кюсю находились поселения айнов, свидетельствуют следы их обитания, обнаруженные при раскопках курганов, из которых были извлечены различные предметы быта представителей данной народности. Вполне возможно, что в эти места айну добирались не через Сахалин и Хоккайдо, а другим путем, предположительно через Приморский край, который считался более безопасным.
Мацумото, говоря о миграционном пути айну, допускал, что они могли проникать на Японские острова как с севера, так и с юга. Постепенно они заселили почти всю территорию Японского архипелага. Этот вывод, по его мнению, подтверждается многочисленными предметами, относящимися к культуре айну и обнаруженными на юге (прежде всего на островах Рюкю и Кюсю) и на севере (включая район Оу и остров Хоккайдо)29 .
Переселение различных племен и народностей на Японские острова с азиатского материка проходило не только через территорию Монголии, Сибири, Приморского края, Маньчжурии, но и с юга на север Китая. Вместе с ними и фактически тем же путем продвигались переселенцы в основном из стран Юго-Восточной Азии. Подтверждением тому служат сохранившиеся следы не только древней китайской культуры, но и некоторых народов Юго-Восточной Азии30 .
В древних японских хрониках упоминается также племя "цутигумо", о котором мало что известно. Вероятнее всего это одно из самых загадочных племен среди аборигенов Японии, о котором до сих пор высказываются самые противоречивые суждения. В частности, неясно, является ли "цутигумо" названием одного племени или оно объединяет ряд однотипных народностей, какова их численность, откуда они пришли и когда появились на Японских островах, а также каким был ареал их обитания.
В свое время Конрад, анализируя различные взгляды японских авторов на проблему данной народности, приводил ряд гипотез, одна из которых относила "цутигумо" к малайцам или родственным им племенам, другая, наоборот, признавала этническую зависимость "цутигумо" от других этнических элементов, существовавших в Древней Японии, а третья и вовсе основывалась на том, что это название охватывает всех инородцев раннего периода существования японского этноса. Кое-кто полагал, что название "цутигумо" применимо к племенам эбису и кумасо, обитавшим в древности на Кюсю, и даже к коропоккуру, которых прямо отождествляли с айну. Отмечая достаточно пеструю картину мнений по данному вопросу, что, как считал академик, было вызвано отсутствием необходимых доказательств, особенно археологических, Конрад делал весьма неутешительный вывод: "В настоящее время, при нынешнем состоянии материала, вопрос о цутигумо следует считать не только не разрешенным, но пока, пожалуй, и неразрешимым"31 . Нельзя не согласиться с уважаемым ученым. Этот вопрос остается не только не решенным, но по-прежнему одна гипотеза опровергает другую, что, к сожалению, исторической достоверности не прибавляет. По мнению некоторых японских исследователей, под названием "цутигумо" могут скрываться некоторые племена, относящиеся к африканской расе. При этом они исходят из того, что в доисторические времена район обитания представителей этой расы не ограничивался африканским континентом. Представители этого племени селились вдоль Тихого и Индийского океанов и вполне могли доплыть до Японских островов. Возможно даже, что представители африканской расы оказались на Японских островах задолго до появления там тунгусского племени и были изгнаны с этой территории айнами32 , так как были не столь многочисленны и не так сильны.
По мнению Конрада, этим именем скорее всего обозначались племена, которые занимали западную и центральную части острова Хонсю, главным образом провинции Ямато и отчасти Ямасиро, откуда они распространились и на другие территории страны. Именно это племя, полагал ученый, "является основным носителем всего исторического процесса" Японии, в то время как все остальные племена и народности "оказываются неизменно в положении отсталых, оттесняемых, ассимилируемых или уничтожаемых"33 .
Происхождение земных племен, как правило, связывают с небесными потомками, оставляя в стороне любые контакты и взаимодействия этого, богом избранного, народа с другими племенами или народностями. Единственное, пожалуй, исключение составляет племя "идзумо", обитавшее на западном побережье острова Хонсю - самой южной его части. Впоследствии эта территория стала официально именоваться провинцией "Идзумо". Отсюда произошло и само название обитавшего в этих краях племени. Об этом регионе и его жителях подробно рассказано в "Идзумо-фудоки" ("Историческом и географическом описании Идзумо"). Подобные описания в начале VIII в. были осуществлены по распоряжению, центральной власти, которая решила провести своего рода инвентаризацию своего хозяйства. К сожалению, до наших дней дошли сведения лишь о пяти таких провинциях. Это - Идзумо, Хитати, Харима (центральная часть острова Хонсю), Бунго (северо-восток Кюсю) и Хидзэн (северо-запад Кюсю). Но и эти описания сохранились лишь в виде отдельных фрагментов. Описания остальных провинций вообще не подлежат восстановлению, а следовательно и изучению34 .
Значение "Идзумо-фудоки" как, несомненно, достоверного историко-филологического источника состоит прежде всего в том, что в этих описаниях содержатся подлинные сведения о природно-географической среде обитания древних племен на той или иной территории страны. "Идзумо" переводится как "Страна облаков"35 . Указанное обстоятельство, кроме всего прочего, призвано было показать и доказать несомненную правоту утверждения, содержащегося в одном из основных мифов, посвященных происхождению "народа тэнсон", отождествляемого с народностью идзумо.
К подробному историко-географическому описанию провинции Идзумо, как и других провинций Древней Японии, приступили в 713 г. и завершили в 740 году. Что касается "Идзумо-фудоки", то оно появилось на свет в 733 г., то есть спустя ровно 21 год с момента издания в 712 г. классического письменного памятника "Кодзики", в котором уже достаточно четко была сформулирована линия исторического развития древнего японского общества и показано, как следует трактовать главные вопросы древней истории Японии, в том числе и проблему происхождения японского народа.
Тем не менее у племени идзумо была своя, принципиально иная, история происхождения. Есть достаточно оснований полагать, что именно это племя или эти племена явились тем ядром японского народа, вокруг которого проходил процесс становления и развития японского этноса, то есть той частью народа-завоевателя (сэйфуку миндзоку)36 , которой суждено было, как утверждает древняя японская мифология, покорить страну, изгнав с ее территории всех инородцев и установив над ней полный и безусловный контроль.
Эта мысль фактически пронизывает содержание мифов, в которых рассказывается о происхождении японского народа. При этом явственно прослеживается стремление провести некую связь между Равниной Высокого Неба, где, по легенде, обитали небесные боги, и земной территорией, на которой разворачивались главные события японской истории, в которых боги принимали участие.
Разумеется, это далеко не исчерпывает проблемы "корейского" происхождения населения идзумо и его антропологического типа, хотя бы потому, что Корея в те времена являлась ареной непрерывных этнических переселений и отличалась большим разнообразием ее этнического состава, что не всегда определялось с достаточной достоверностью. "В разное время своего исторического существования, - отмечал Конрад, - территория Кореи заполнялась различными пришлыми элементами, которых через некоторое время сменяли новые волны пришельцев; в разных частях полуострова, даже в одну и ту же историческую эпоху, мы неоднократно застаем разноплеменное население"37 .
Можно с определенной долей уверенности полагать, что главный маршрут продвижения пришлых этнических групп и элементов на Японские острова пролегал именно через Корейский полуостров. Что же касается собственно корейских племен, то трудно себе представить, чтобы их представители не были включены в этот процесс. Весь вопрос состоит, видимо, в том, чтобы с максимально возможной точностью установить удельный вес "корейского фактора" в происхождении японского народа.
Японские и зарубежные ученые, опираясь на имеющийся в их распоряжении разный по характеру материал (все еще недостаточный), пытаются воссоздать подлинную картину прошлой исторической жизни, определить этнический и палеонтологический состав древнейших жителей Японских островов, выявить маршруты движения огромных людских масс с одних мест их проживания в другие, выяснить, хотя бы приблизительно, происхождение тех или иных племен и народностей, так или иначе оказавшихся на Японских островах, их культурно-исторические корни и т.д.
При этом одни исследователи выражают весьма скептическое отношение к любым письменным свидетельствам глубокой древности, считая, что они представляют собой чистый вымысел, лишенный какой бы то ни было исторической достоверности, и поэтому нет большого смысла тратить время на изучение того, что не может принести никакой пользы. В качестве доказательства исторической ограниченности мифов и преднамеренного искажения в них исторических фактов и событий приводится обычно то соображение, что эти мифы помещены в разделе "Нихон сёки", посвященном "эре богов".
Между тем при всей внешне кажущейся мифологичности содержащегося в древних хрониках исторического материала было бы проявлением неоправданного высокомерия со стороны тех, кто заранее крайне скептически оценивает подобные материалы, еще больше сокращать и без того не слишком богатую источниковую базу, относящуюся к изучению древней истории вообще и древнейшей истории Японии, в частности. При всем этом следовало бы с гораздо большей щепетильностью и максимальной осторожностью относиться к рассказам древних людей о своей жизни и делах, которые, к сожалению, часто и необоснованно воспринимаются некоторыми современными исследователями как нечто малосущественное и находящееся за пределами здравого смысла, якобы не представляя для науки никакой особой ценности. Другое дело, что чем древнее источник, тем больше заключено в нем загадок, тем больше времени и сил требуется для их разгадки, тем тщательнее и объективнее должен проводиться учет всех доступных источников. В то же время беспричинный уход от их всестороннего анализа и объективной оценки, как правило, приводит к серьезным провалам в исследовательской работе и не позволяет выявлять новые письменные и иные источники, которые позволили бы по-новому подойти к изучению древнего японского общества, сделать наши представления о нем более правильными и научно обоснованными.
Немало вопросов возникает и в связи с попытками определить время массового заселения Японских островов пришельцами, а также выяснить, какую культуру они представляли. Эти два вопроса находятся в поле научных интересов не только японских, но и зарубежных исследователей, порождая все новые гипотезы и догадки, которые зачастую больше напоминают желание произвести сенсацию, нежели выявить объективные факты, оказывающие реальное воздействие на историческое и культурное развитие этой страны. Знакомство с материалами некоторых из этих дискуссий наводит на мысль, что их целью является не столько установление научной истины, сколько стремление во что бы то ни стало "удревнить" историю собственной страны, перенести на японскую почву процессы, происходившие в других, в том числе соседних государствах, к тому же и в более отдаленные от нас времена.
Некоторые историки всю ответственность за отставание в исследовании японской древности пытаются возложить на археологов, обвиняя их в том, что в течение длительного времени они слепо следовали в фарватере западноевропейской археологической науки, одобряя и поддерживая, по существу, все ее "открытия", оценки и выводы. Оказавшись под сильным влиянием западных археологов, японские исследователи часто занимали выжидательную позицию, не спешили с публикацией результатов собственных исследований, в какой-то мере даже робели перед авторитетом западной науки. Возможно, именно этим объясняются достаточно скромные успехи японской археологической науки.
В современной японской историографии продолжают активно обсуждать сложные проблемы японской древности, исследовать и сопоставлять новые археологические и антропологические материалы, базируясь на которых выдвигались бы научно обоснованные теории и концепции о происхождении японского народа, материальной и культурной жизни древних японцев, системе их взглядов и идей. В центре внимания по-прежнему находятся вопросы о времени заселения Японских островов, степени и характере внешних влияний на процесс формирования японского этноса и японской культуры, о присутствии древнейших эпох в истории Японии, в частности, о японском палеолите, существование которого на территории Японии до сих пор признается далеко не всеми исследователями38 .
Процесс становления и развития древнего японского общества начался несколько тысячелетий тому назад, когда в Японию впервые стали проникать отдельные элементы так называемой палеолитической культуры (в основном древние каменные орудия), к тому времени уже существовавшей на азиатском материке, включая Сибирь и Дальний Восток. Остаются не до конца выясненными и вопросы, касающиеся времени, в которое происходил этот процесс, а также тех людей, которые доставляли в эту страну предметы, относящиеся к культуре каменного века.
В 1984 г. вышла в свет монография академика А. П. Деревянко под названием "Палеолит Японии", в которой была предпринята попытка подвести некоторые итоги изучения проблемы японского палеолита и первоначального заселения территории Японских островов. Как пишет автор указанной книги, после 1962 г. в изучении палеолита Японии наметились два основных направления. Первое объединяет японских ученых, которые считают, что человек в Японии прошел те же стадии развития, что и на остальной территории Старого Света. Сторонники этого направления в японской археологии опирались в своих построениях в основном на типологический метод. Они сравнивали комплексы, обнаруженные на Японских островах, не только с ранними памятниками Китая и Юго-Восточной Азии, но и с европейскими, полагая, что развитие древних культур в Японии прошло те же этапы, что и в других районах Евразии. Что касается второго направления, то его сторонники при анализе японских материалов и сравнении их с комплексами материковых районов, в том числе Северного Китая, подчеркивают "локальное своеобразие" в развитии культуры на островах39 .
В сущности говоря, различия в изучении данного предмета между японскими учеными объясняются вовсе не тем, что изучением проблем древней Японии занимаются специалисты разных школ и направлений, как полагает автор монографии, а тем, как глубоко тот или иной исследователь оценивает роль и значение тех событий, которым суждено занять в национальной истории свое заслуженное место. Поэтому странным выглядит утверждение автора о том, что "любые попытки отвергнуть палеолитическую эпоху в культуре человека в Японии нельзя считать серьезными и заслуживающими внимания"40 .
Формирование антропологического типа современного японца традиционно связывают с двумя археологическими эпохами и культурами: дзёмон и яёи. Именно к ним многие исследователи относят становление и развитие самобытных черт и специфических особенностей, придающих древней японской культуре ту непохожесть и то своеобразие, которые отличают ее от других мировых культур. Культурная эпоха дзёмон (что в буквальном переводе означает "веревочный орнамент", или "керамические изделия с нанесенными на них веревочными узорами"), часто именуемая японской неолитической культурой, длилась несколько тысячелетий до н.э. и подразделялась на пять главных периодов. На начальном этапе не вся керамическая посуда имела веревочный орнамент. Первое время на многих изделиях вместо веревочных узоров располагали рисунки моллюсков, изображение шпателя (лопаточки) и т.д. Керамические изделия эпохи дзёмон были обнаружены в большом количестве и практически на всей территории Японии.
Исследователи определяют некоторые различия между двумя типами керамических изделий неолитической культуры, обнаруженных в разных частях страны. Эти отличия касаются как формы изделий, так и их размеров. Разграничительная линия, фиксировавшая отличия двух типов керамических изделий, проходила между населенными пунктами Кувана и Сэкигахара, расположенными в провинциях Исэ и Мино, и разделяла страну на две части: западную и северо-восточную. Наибольшее число предметов керамики, относящихся к культуре дзёмон (или японского неолита) было обнаружено в районе Канто и на северо-востоке страны, находили их также в западных провинциях.
Эпоха культуры дзёмон плавно переходила в новую эпоху, названную эпохой культуры яёи (по наименованию одного из районов Токио, где в результате археологических раскопок были обнаружены керамические изделия, относящиеся к новой эпохе), длившейся почти шесть веков (III в. до н.э. - III в. н.э.). Керамика эпохи яёи имела ряд особенностей, существенно отличавших ее от керамики эпохи дзёмон. Она отличалась большим единообразием, упростился процесс производства, изменился цвет керамических изделий. В них стали преобладать красные тона, упростилась сама форма сосудов и других изделий, значительно проще стали орнаменты, которыми украшались керамические изделия времен дзёмон в виде веревочных узоров, отпечатков раковин и т.д.. Часто новая керамика вообще не имела ярко выраженных украшений в форме всевозможных живописных орнаментов. Но, пожалуй, главное отличие этих двух культур состояло в том, что новые керамические изделия нашли несравнимо более широкое применение в обыденной жизни древних японцев, стали необходимой частью их быта.
Новая эпоха яёи, утвердившаяся в Японии на рубеже двух тысячелетий (старой и новой эры) в результате так называемой неолитической революции, резко изменила весь хозяйственный и общественный уклад жизни людей, которые от собирательства, охоты и рыболовства стали постепенно переходить к земледелию и прежде всего рисоводству (в основном заливному), что, вместе с использованием металла и бронзы и производством из них всевозможных орудий труда, боевого оружия и предметов ритуального назначения, явилось важнейшим событием в истории Древней Японии, благодаря которому эта страна значительно ускорила свое продвижение к образованию единого национального государства и обретению своей государственности.
1 пользователю понравилось это
Введение
1. Общие сведения о Японии
2. Характеристика народов Японии
Заключение
Список литературных источников
Введение
Япония – потрясающая страна. Здесь уникально всё – города, язык, культура. Все, кто хоть раз побывал в Японии, утверждают, что ничего подобного они не видели ни в одной другой стране мира.
Почему для нас в Стране восходящего солнца столько необъяснимого очарования? Главная причина, наверное, в том, что японцы всегда и во всём умели найти гармонию.
В данной работе мы сможем окунуться в историю древней Японии, узнать много интересного о жизни в этой стране, попытаться понять современную японскую культуру, узнать секреты кулинарии, понять, что японское «аниме» – не просто мультфильмы, а жанр искусства, узнаем тайны восточной медицины, истоки древнейшей философии, по которой и по сей день живет японский народ.
В настоящее время, в эпоху коренных изменений в культуре России, наиболее значимым является изучение стабильно развивающейся культуры тех народов, с которыми можно было бы сравнить современную российскую культуру и придержаться каких-либо определённых аспектов культурного развития. Одним из таких культурных эталонов является Япония, которая поражает своими нравами, обычаями, и невероятными фантазиями японских художников, которые подарили всему миру удивительные образы Аниме персонажей, вдохновили нас создать этот уникальный по своему портал.
Таким образом, Япония – страна с многовековым культурным наследием и далеко уходящими в будущее технологиями. Каждый из этих ресурсов по своему уникален и замечателен своим наполнением и красочными материалами, которые собираются и размещаются для детального обзора Японской культуры и расширения кругозора её посетителей.
Следовательно, целью данной работы является определение основных аспектов культурного развития народов Японии, которые впоследствии можно сравнить с российским развитием культуры.
Предметом для изучения послужит, соответственно, народ Японии и его культура.
1. Общее сведения о Японии
Территория Японии состоит из множества островов. Их насчитывается около 7 000 и большинство из них не отличаются крупными размерами. Только четыре главных острова могут быть причислены к относительно большим: Хонсю, Хоккайдо, Кюсю и Сикоку. На них приходится 98% всей территории страны.
Общая площадь Японии – 372,2 тыс. кв. км, что составляет 1/45 часть территории России. По размерам территории Япония сравнима с Финляндией (338 тыс. кв. км) или Парагваем (406 тыс. кв. км). Расстояние от северной до южной точки Японских островов – около 3 тыс. км.
Акватория Японии многообразна: Тихий океан – на востоке, Японское море – на западе, Восточно-Китайское море – на юге, Охотское море – на севере и Внутреннее японское море – между островами Хонсю и Сикоку.
Климат этой страны разнообразен. Есть места на севере, где температура может падать до , а на южных островах, таких, например, как Окинава, значительно теплее: там максимальная температура летом составляет , а зимой она редко опускается до .
Конечно, климат Японии существенно отличается от климата России. Примерное представление об этом даёт сравнение климата Москвы и Токио (таблица 1).
Таблица 1. Сравнение климата Москвы и Токио
Весна начинается рано – с конца февраля и начала марта. Дни становятся заметно теплее, а главное – в это время разнообразной цветовой гаммой расцвечиваются деревья и кустарники.
Лето длится с мая до сентября. Начало лета там сравнительно короткое. Зато это прекрасное время года: тёплые солнечные дни, смешанные с остатком свежести весны, делают Японию райской местностью.
В сентябре наступает осень, и длится она до конца ноября. И хотя порой идут холодные дожди, в целом погода становится суше и прохладнее. А главное, природа в это время меняет свою одежду, и вся Япония как бы надевает кимоно, раскрашенное разноцветными риснками.
Зимой, с конца ноября до февраля, дуют холодные и неприятные ветры по всей Японии. Хотя в среднем температура сравнительно высокая (в Токио большее время она чуть выше нуля), японцы всё же не любят зиму.
Население Японии на 1 октября 2000 г. Составило 126919 тыс. человек, и по этому показателю она занимает восьмое место в мире. Это одна из наиболее густонаселённых стран: на 1 кв. м там проживают 338 человек, тогда как в России – 9 человек. По плотности населения Япония стоит на первом месте в мире.
В Японии, как во многих странах мира, остро стоит и демографическая проблема. Специалисты составили прогнозы динамики роста населения до 2100 г. По прогнозам, население Японии к 2100 г. Уменьшится по сравнению с 2000 г. На 59,5 млн. человек, или почти на 50%.
По средней продолжительности жизни Япония занимает первое место в мире: этот показатель составляет у мужчин 77,1, у женщин – 83,99 лет (1999 г.).
Общаясь с иностранцами, можно заметить любопытную особенность: корейцы, например, часто приглашают иностранных гостей на ужин к себе домой. Японцы в аналогичной ситуации тоже приглашают гостей на ужин, но только не домой, а в ресторан. Почему японцы не любят приглашать иностранных гостей домой? На этот счёт существуют две версии. Первая? При достаточно развитой сети ресторанов и высоким уровне сервиса японцы считают, что нет необходимости организовывать ужин для гостей у себя дома. Вторая версия: как правило, жилище японцев имеет относительно небольшую площадь, поэтому они приглашают гостей к себе, особенно, ингстранных, неохотно.
В современной Японии большинство домов изготавливают из алюминия, дерева и бетона. Традиционные японские комнаты отапливаются с помощью котацу (это низкий столик с вмонтированным внутрь электронагревателем, а весь стол накрыт стеганным одеялом).
Основой традиционной кулинарии стран Азии, как известно, является рис. Не является исключением и Япония. Но в то же время можно выделить некоторые характерные особенности национальной кухни Страны восходящего солнца.
Во-первых, японцы предпочитают употреблять в первую очередь блюда, приготовленные из сырых продуктов.
Во-вторых, основная масса японцев не употребляет в пищу перец и чеснок.
В-третьих, придается большое значение внешнему офомлению блюд, которые настолько красиво, художественно оформлены, что иногда просто жаль их трогать, тем более есть. Не зря говорят: японские блюда нужно есть глазами.
В-четвёртых, блюда подают в широком ассортименте на красивой посуде, маленькими порциями. Популярными блюдами японской кулинарии являются сасими (тонко нарезанные кусочки свежей сырой рыбы), тэмпура (жаренные в кляре морепродукты и овощи), суси (тонко нарезанные кусочки сырой рыбы или морепродуктов с рисом), удон (плоская или круглая лапша, изготовленная из пшеничной муки), соба (тоненькая бледно-коричневая лапша из гречневой мук), рамэн (завезенная когда-то из Китая лапша, подаваемая к столу в глубоких суповых пиалах, приправленная овощами вместе с мясом).
Император в Японии, согласно Конституции, является символом государства и единства нации. Он не имеет полномочий влиять на действия правительства.
В Японии действует демократическая состема правления государством.
Государственный флаг Японии – Хиномару, на нём изображён большой красный круг на белом фоне. Солнце в виде красного круга используется в качестве государственного символа по крайней мере с 17‑ого века. Государственный гимн Японии – Кимигае – был положен на музыку примерно 100 лет назад.
В Японии нет государственной религии. Однако два направления религии сыграли заметную роль в историческом развитии и фомировании многих национальных традиций. Это синтоизм и буддизм.
Япония вырабатывает небольшое количество энергии с помощью гидравлических, атомных, солнечных и тепловых станций. Однако в целом она зависит от остального мира, то есть от ипотра сырья и топлива.
Только 11% территории Японии приигодно для сельского хозяйства. Фермы, как правило, маленькие, их площадь в среднем не превышает 1,6 га. Горы в основном имеют вулканическое происхождение. Они покрывают 75% суши. Большая часть самых высоких гор находится на острове Хонсю.
Растительный мир Японии очень богат. По мнению японских учёных, флора страны насчитывает примерно 5–6 тыс. видов. Наиболее известное растение – сакура, которая тесно связана с историей, культурой и религией Страны восходящего солнца.
2. Характеристика народов Японии
Японское общество на протяжении веков характеризовалось чётко выраженным расслоением на классы. Перед Второй мировой войной существовали дворянские семьи с наследуемыми титулами и несколько очень богатых семей, контролировавших крупные промышленные синдикаты. В городах влиятельными фигурами были владельцы магазинов и другие независимые предприниматели, а в сельской местности господствующее положение занимали помещики. После Второй мировой войны все титулы, за исключением принадлежащих императорской семье, были упразднены. В результате краха промышленных синдикатов их бывшие владельцы потеряли источники своего благополучия, а аграрная реформа лишила помещиков большей части их землевладений, перешедших к арендаторам и другим крестьянам в виде мелких наделов.
Семья среднего достатка, как правило, тратит 23% своего дохода на продукты питания, по 10% – на транспорт и отдых, по 6% – на одежду и бытовую технику и 7% – на жилье. Семейный бюджет находится в руках жены, которая делает большую часть покупок и отвечает за образование детей.
Сегодня молодые люди все чаще женятся по любви. Тем не менее родители до сих пор просят друзей или сослуживцев подыскать партию для своих детей. В этом случае происходит обмен фотографиями и устраивается встреча сторон. Когда сговор состоялся, договариваются о конкретных датах, и, если все проходит удачно, в назначенный срок происходит бракосочетание. Таким способом заключается до половины всех браков.
Основные религии в Японии – синтоизм и буддизм; христианство пришло в страну в середине 16 в., но число его приверженцев составляют менее 1% населения. Синтоизм, собственно японская религия, и буддизм, заимствованный в Китае, могут сосуществовать, поскольку затрагивают разные стороны жизни человека: синтоизм «отвечает» за нынешнюю жизнь, а буддизм – за потустороннюю. Бракосочетания совершают в основном синтоистские священники; церемония по случаю похорон совершается в буддийском храме. Накануне Нового года японцы традиционно посещают святые места. 31 декабря после 11 часов вечера к ним устремляются тысячи людей, чтобы боги в предстоящем году не забыли их и подарили здоровье и достаток.
Интересы делового сообщества в Японии отстаивают четыре организации – «зонтика»: крупнейшая из них – Федерация экономических организаций (Кэйданрэн), Японская торгово-промышленная палата (Ниссё), Федерация предпринимательских организаций (Никкэйрэн), Ассоциация экономических единомышленников (Кэйдзай доюкай). Кроме того, существуют сотни отраслевых ассоциаций, представляющих фирмы, занятые в сфере производства, услуг, финансов и торговли. Их руководители поддерживают тесные личные связи с чиновниками и функционерами из ЛДП.
Кооперативы, которые имеются в каждой деревне, защищают интересы крестьянства. Их общенациональной организацией является богатый и влиятельный Союз сельскохозяйственных кооперативов, насчитывающий около 340 тыс. сотрудников и обеспечивающий мощную избирательную поддержку ЛДП. В свою очередь, эта партия проводит линию на то, чтобы производители риса могли продавать свой урожай государству по гарантированным высоким ценам и извлекать выгоду из внешнеторговой политики, ограничивающей закупки риса в США и других странах, где его себестоимость намного ниже. В результате потребитель в городах Японии покупает отечественный важнейший продукт питания по ценам, вчетверо превышающим мировые.
После окончания средней школы второй ступени или колледжа большинство девушек обращается на рынок труда. Некоторые устраиваются на фабрики, другие становятся секретарями, служащими или продавцами. Наниматели знают, что все они проработают несколько лет до тех пор, пока не выйдут замуж. Многие женщины, в том числе учителя и медицинские сестры, могут надеяться на продолжение работы после замужества. Обычно заработная плата женщин составляет 57% от заработка мужчин за выполнение аналогичных обязанностей.
Некоторые женщины приобретают какую-либо профессию, становятся менеджерами в корпорациях, занимают высокие должности на государственной службе и в политике. В 1986 вступил в силу закон о равных возможностях при трудоустройстве, основанный на Конвенции ООН о преодолении всех форм дискриминации женщин. Чем крупнее фирма, тем выше процент женщин, продвинувшихся на должности руководителей отделов и других подразделений; такая картина особенно характерна для компаний, специализирующихся на розничной торговле и финансовой деятельности.
Большинство женщин после вступления в брак уходит с работы. Некоторые из них, когда дети становятся старше, вновь устраиваются на работу. В настоящее время работают полный рабочий день либо частично заняты около половины замужних женщин.
Для молодых японцев учёба нередко оказывается суровым и тяжким испытанием, поскольку провал при приеме в престижную школу может самым негативным образом отразиться на будущей карьере. По окончании общеобразовательной средней школы молодые люди стремятся продолжить образование в колледжах и университетах для получения профессии.
Для студентов, преодолевших все преграды и поступивших в высшие учебные заведения, жизнь сразу становится легче, поскольку японские университеты предъявляют минимальные требования к студентам, чье профессиональное становление должно произойти уже во время работы в разных отраслях промышленности или на гражданской службе. Студенты вузов уделяют много времени серфингу, лыжному спорту, клубной деятельности. Клубам в Японии придается большое значение, так как в них формируются многолетняя дружба и деловое сотрудничество. Система высшего образования в Японии чрезвычайно эффективна с точки зрения подготовки компетентных инженеров и чиновников.
Каждый японец охвачен системой медицинского страхования, действующей в рамках одной из трех программ, осуществляемых либо правительством, либо организациями здравоохранения. Работающие регулярно платят страховые взносы вплоть до достижения 70‑летнего возраста. Больные оплачивают лишь незначительную часть стоимости медицинских услуг, основные затраты ложатся на страховую компанию.
Пенсионный возраст для многих оставляет 55 лет. В 60 лет пенсионеры могут получать социальные пособия. У компаний имеются собственные пенсионные программы, предусматривающие выдачу выходного пособия и ежегодной пенсии в размере менее половины прежнего годового заработка. Японцы любят трудиться и, получив пенсию, далеко не всегда отправляются на отдых. Обычно фирмы переводят сотрудников пенсионного возраста на работу в филиалы на более низкие должности или в качестве советников. Пожилые женщины подают в офисах чай и убирают помещения. Такая практика экономит средства предпринимателям, а пенсионерам обеспечивает прибавку к пенсии.
Японцы имеют право на кратковременные выплаты по безработице и долговременные – по нетрудоспособности в размере около 60% заработной платы. По закону им полагается ежегодный отпуск продолжительностью в пять дней плюс один день за каждый год службы.
По закону каждый ребенок обязательно должен получить шестилетнее образование в начальной школе и трехлетнее – в средней школе первой ступени. Учебный год в Японии начинается 1 апреля и заканчивается в марте. Он состоит из трех семестров, разделенных 40‑дневными каникулами в июле-августе и зимними – в конце декабря. Школьники посещают занятия в среднем 240 дней в году, включая субботу. В 1996 в Японии из более 1,5 млн. выпускников средней школы первой ступени 99% продолжили обучение в средней школе второй ступени. Поскольку будущее ученика по окончании средней школы зависит от оценки его способностей при поступлении в престижную школу второй ступени и университет, большинство учащихся всех классов несколько вечеров в неделю посещают специальные подготовительные учебные заведения «дзюку». Считается, что будущее благополучие и социальная значимость человека в большой мере определяется успехами на вступительных экзаменах в школу второй ступени, колледж и университет, и предварительно подросток должен преодолеть «ад вступительных экзаменов» («дзюкэн дзигоку»). Существуют частные средние школы, в которых обучение платное и нет конкурсного отбора учащихся. Некоторые частные университеты, например Нихон Дайгаку, располагают собственными начальными и средними школами.
Программы школ всех ступеней утверждаются министерством образования. Авторы учебников – признанные авторитеты в своих областях, однако министерство сохраняет за собой и регулярно использует право на цензуру учебных пособий.
3. Особенности японской культуры
На Японском архипелаге имеются находки мезолитической (додзёмон, 10–6 тыс. лет до н.э.) и неолитических (протодзёмон и дзёмон, 7 тыс., 6–1 тыс. лет до н.э.) культур. Письменные источники датируются началом 8 в. н.э. С этого времени можно довольно точно проследить историю смены правителей (императоров) Японии. Заимствование китайской письменности в середине I тысячелетия открыло японцам доступ к китайской культуре.
В середине 19 в., вслед за падением сёгуната, были предприняты усилия для заимствования достижений европейской цивилизации. Способность японцев усваивать все лучшее помогла им стать одной из самых развитых наций в мире.
В настоящее время в Японии действуют более 400 университетов. Древнейший из них – Токийский (основан в 1877), в прошлом Первый Императорский университет, является самым авторитетным высшим учебным заведением Японии. За ним следуют университеты в Киото (открыт в 1895), Сэндае (1907), Саппоро (1918).
В 1996 из 1,555 млн. выпускников средней школы второй ступени 460 тыс. поступили в колледжи (95% из них – частные) и 579 тыс. – в университеты с четырехлетним курсом обучения. Из них 20% были приняты в государственные университеты, остальные – в частные. Более 90% студентов двухлетних младших и пятилетних технических колледжей – девушки, а в университетах 75% студентов – юноши. Абитуриенты, не принятые в вуз, обычно готовятся (самостоятельно либо с репетитором) к повторным вступительным экзаменам в то же учебное заведение.
В Японии сохраняются многие традиционные виды литературы и искусства. Особой популярностью пользуются стихотворные жанры: танка (нерифмованное пятистишие из 31 слога) и хайку, или хокку (нерифмованное трехстишие из 17 слогов). В воскресных выпусках большинства общенациональных и местных газет имеются колонки со стихами в жанре хайку или танка и оценкой лучших из присланных работ. Функционируют также национальные клубы любителей хайку и танка, члены которых встречаются в местных отделениях и сочиняют стихи для публикации в клубных изданиях. Существуют также специальные государственные организации, в которых обучают молодежь японским танцам, пению в стиле но, аранжировке цветов, чайной церемонии, рисованию тушью, каллиграфии и игре на таких инструментах, как 13‑струнный кото, трехструнная вертикальная флейта сямисэн, или сякухати.
Корни современной японской литературы лежат в древней культуре; темы, характерные для Гэндзи-моногатари, классического произведения 11 в. японской писательницы Мурасаки Сикибу, остаются лейтмотивом и в таких романах, как Личное дело Оэ Кэндзабуро, Нобелевского лауреата по литературе 1994. Широко известен в стране и за рубежом мастер нравственно-философского и гротескно-фантастического романа Абэ Кобо («Женщина в песках», «Сожженная карта», «Человек-ящик» и др.). Тенденции развития современной японской прозы не могут быть поняты без учёта влияния на нее западного реалистического романа. Многие писатели прошлого, такие, как Нацумэ Сосэки и Мори Огай, пришли в литературу после углубленного изучения произведений европейских авторов; это характерно и для современных авторов, включая Оэ Кэндзабуро и Накамура Синъитиро, изучавших французскую литературу в Токийском университете.
В театральной жизни Японии традиционные театральные жанры – ноо (но, ногаку), кабуки, кукольный театр бунраку, или дзёрури, – уживаются с современным театром. Жанр ноо сформировался в 14 в. Это музыкальное представление с песнями, танцами и драматическим сюжетом, основу которого составляют произведения классической японской литературы. Популярный в Японии театр кабуки возник в начале 17 в. В его репертуаре в основном классические пьесы. Однако для театров ноо и кабуки писали также такие известные современные прозаики, как Мисима Юкио и Осараги Дзиро. Среди актеров кабуки – исключительно мужчин – широкую известность приобрел Бандо Томасабуро. В 1990‑е годы звезды японского театра выступали в спектаклях кабуки, проходивших с аншлагом в Лондоне, Париже, Нью-Йорке, Сеуле, Сиднее, Мехико и Каире.
Среди крупных современных драматургов – Иноуэ Хисаси, Тэраяма Сюдзи, Кара Дзюро. Тэраяма и Кара известны социальной сатирой, а пьесы Иноуэ, среди которых Нихондзин-но хэсо (Пупок японца), завоевали симпатии зрителей своим тонким юмором и разнообразием тем. Однако наиболее популярны в последние годы музыкальные постановки. Труппа Гэкидан Сики побила рекорд посещаемости благодаря показу таких мюзиклов, как Кошки и Эвита. Пьеса Фудзита Тосио «Перед наводнением» считается одним из лучших японских мюзиклов.
В Японии создана мощная киноиндустрия, значительная часть продукции которой экспортируется в США и Европу. Наиболее известны такие талантливые японские кинорежиссеры, как Куросава Акира («Идиот», 1951, «Семь самураев», 1954, «Дерсу Узала», советско-японский фильм 1976, «Августовская рапсодия», 1991 и др.), «Синдо Канэто» (Голый остров, 1960, «Сегодня жить и умереть», 1970, «Горизонт», 1984 и др.). Ежегодный репертуар в японских кинотеатрах в течение ряда лет состоял примерно из равного числа японских и иностранных (главным образом, американских) кинофильмов.
Япония славится фарфоровыми изделиями. Наследники Какиэмона Сакаида, мастера 14 в., чье имя непрерывно передавалось в семье по наследству от отца к сыну, создали в 17 в. стиль арита, уникальное направление в производстве фарфора.
Крупнейшая в Японии Национальная парламентская библиотека в Токио насчитывает более 5 млн. томов. Токийский университет занимает первое место среди других учебных заведений по богатству своих книжных фондов (свыше 4 млн.). Университетские библиотеки разрешают доступ к своим хранилищах только профессорскому составу и аспирантам. Для студентов же выделены специальные помещения, куда библиотеки передают в постоянное пользование литературу по каждой академической дисциплине. Одно из главных хранилищ рукописей и редких книг находится в Центральной библиотеке города Тенри (в префектуре Нара). Ее фонды насчитывают около 1,6 млн. единиц и включают собрание ранних изданий и черновиков рукописей коллекционера Лафкадио Херна, англоязычного журналиста и одного из первых европейцев, очарованных Японией. В Правительственной библиотеке хранится примерно 575 тыс. редких и старых книг. В каждой из 47 префектур страны и в крупных городах работают публичные библиотеки. В сельских районах действуют передвижные библиотеки, и даже в деревнях, в залах для проведения встреч и собраний (комикан), имеются небольшие библиотечные фонды.
В Мино, пригороде Осаки, расположен Государственный музей этнологии, обладающей большой этнографической и археологической коллекцией. В столичном парке Уэно находится Токийский национальный музей, выделяющийся богатым собранием шедевров японского искусства и археологических находок. В музее, получающем мощную государственную поддержку, сосредоточены художественные произведения индийских, китайских и корейских мастеров. В специально отведенном здании хранятся сокровища 6–7 вв. из храма Хирюдзи (префектура Нара). Государственные музеи имеются также в Киото и Наре. Основу их собраний составляют картины и скульптуры, принадлежавшие близлежащим храмам. Три интересных частных коллекции произведений японского и китайского искусства экспонируются в префектуре Токио: галерея Идэмицу, в которой представлено много картин и произведений каллиграфии дзэнского монаха и художника конца 18 – начала 19 в. Сэнгая, и художественные музеи Нэдзу и Гото. В токийском парке Уэно разместились также Национальный музей современного искусства (основан в 1952), в фондах которого хранится более 900 репрезентативных работ японских художников, созданных после реставрации Мэйдзи, и Национальный музей западного искусства (открыт в 1959), в котором демонстрируются творения европейских и американских мастеров.
Практически в каждом оживлённом месте в городах можно найти книжный магазин. Развита сеть букинистических магазинов. Возле большинства школ расположены магазины, в которых книги и комиксы за весьма умеренную плату выдаются на прокат.
Японские семьи тратят на приобретение книг, газет, журналов и прочих печатных изданий примерно 25% расходов на досуг. В стране выходят 420 газет общим тиражом ок. 72 млн. экземпляров (Япония – вторая страна в мире после Норвегии по обеспеченности газетами в расчете на душу населения), из них пять общенациональных. За исключением одной страницы местных новостей, содержание утреннего издания каждой из них одинаково для жителей как северного острова Хоккайдо, так и южного острова Кюсю. Самая массовая газета – «Иомиури» (ок. 14 млн. экземпляров). За ней следуют чуть менее консервативная «Асахи» (12,7 млн.), «Майнити» (10 млн.) и «Санкэй симбун» (3 млн.). Ежедневная газета «Нихон Кэйдзай», выходящая тиражом 2,9 млн. экземпляров, специализируется на освещении внутренних и международных финансовых новостей.
Японцы – страстные любители спорта. Старейшим национальным видом спорта признана борьба сумо, упоминание о которой имеется в хронике 7 в. Нихон Сёки. Ежегодно в стране проводятся шесть соревнований по сумо, в которых в рамках высшей лиги (маку-но ути) примерно 50 спортсменов борются за Кубок Императора. Борец, показавший лучшие результаты в 15 встречах, становится победителем. Другие национальные виды спорта – кэндо (вид фехтования с использованием бамбуковых мечей), дзюдо, каратэ. С Запада первым пришел в Японию бейсбол, и с 1950 существуют две профессиональные бейсбольные лиги, Тихоокеанская и Центральная, каждая из которых включает по шесть команд. В 1996 состязания по бейсболу посетили примерно 20 млн. человек. Каждую весну и лето проводятся национальные бейсбольные турниры среди команд высших учебных заведений. Летние соревнования были организованы впервые в 1915 и весенние – в 1924. Профессиональным видом спорта стал в Японии также и американский футбол. В спортивном календаре предусмотрены ежегодные состязания по футболу, регби, хоккею на траве и льду, волейболу, баскетболу и гандболу. Команды финансируются либо университетами, либо фирмами, которые вносят весомый вклад в подготовку спортсменов-олимпийцев. В 1946 был учрежден Национальный спортивный фестиваль. Представители каждой префектуры встречаются на соревнованиях летом (плавание, яхты), осенью (27 видов спорта, включая легкую атлетику, бейсбол, регби и гимнастику) и зимой (коньки, лыжи). Кубок Императора достается префектуре, мужчины которой набрали наибольшее количество очков, аналогичным образом женщинам вручается Кубок Императрицы. Соревнования проводятся каждый год по очереди в какой-либо из 47 японских префектур. Одним из спонсоров этих состязаний выступает министерство образования.
Одним из главных отмечаемых праздников Японии является Новый год. По мере его приближения люди собираются на вечеринки, посвященные «поминовению» предыдущего года (бонэнкай). Рождество сопровождается покупкой рождественского торта и игрушек детям. 29 декабря большинство предприятий закрывается и возобновляет свою работу 4 января. 31 декабря традиционно считается днем очищения (охараэ), и люди в большинстве домов съедают тарелку длинной лапши, которая ассоциируется с долголетием. В полночь большие колокола в храмах бьют 108 ударов, каждый из которых отражает ту или иную душевную боль, переживаемую людьми. В первый день года люди заполняют храмы, где бросают монеты и банкноты в большие корзины для подаяний, получая взамен благословение буддийских или синтоистских священников. Завершение года – повод для обмена подарками (осэйбо).
Следующий праздник – 15 января, День зрелости, когда молодые люди, достигшие 20‑летнего возраста и одетые, как правило, в кимоно, посещают общественные мероприятия, устраиваемые в их честь. Сэцубун, хотя и не является формально праздником, отмечается в большинстве семей 3 или 4 февраля; чтобы изгнать злых духов разбрасывают жареные бобы. 11 февраля – День основания государства. 29 апреля, день рождения покойного императора Хирохито, переименован в День зелени и посвящен весеннему возрождению природы. 3 мая – День конституции и 5 мая – День детей. Не считающийся официальным праздником фестиваль Бон проводится в течение трех дней в июле или, в некоторых районах, в августе. Считается, что духи умерших возвращаются в дома, где они обитали при жизни. Это опять же случай обменяться подарками (отюгэн). 15 сентября – День почитания престарелых. 23 сентября – День осени – приурочен ко дню осеннего равноденствия и является днем почитания предков. 10 октября отмечается День спорта и 3 ноября – День культуры. 23 ноября – День благодарения труду, когда выражается признательность за все им содеянное; этот день, ранее известный как фестиваль первых плодов, отмечается проводимой самим императором церемонией, в рамках которой урожай риса предлагается синтоистским божествам. Национальным праздником является также День рождения императора Акихито – 23 декабря.
Заключение
В результате исследования народов и культуры Японии были получены интересные факты, а именно, территория Японии состоит из множества островов (их насчитывается около 7 000 и большинство из них не отличаются крупными размерами).
Климат этой страны разнообразен. Есть места на севере, где температура может падать до , а на южных островах, таких, например, как Окинава, значительно теплее.
Население Японии на 1 октября 2000 г. составило 126 919 тыс. человек, и по этому показателю она занимает восьмое место в мире. Это одна из наиболее густонаселённых стран: на 1 кв. м там проживают 338 человек, тогда как в России – 9 человек. По плотности населения Япония стоит на первом месте в мире.
Японцы являются единой этнической семьёй, говорящей на одном языке. Грамматика японского языка относительно проста, но сложна письменность, поскольку используются три типа знаков: две азбуки (катакана и хирагана) и иероглифы (кандзи). В повседневном употреблении сейчас находится около 2 тыс. иероглифов.
Большинство японцев воспринимают себя как средний класс. Они не богаты, но и не бедны. В среднем японские семьи откладывают 13% своих доходов, чтобы дать образование детям и обеспечить старость. В 1996 семья со средним достатком имела годовой доход в 30 тыс. долл. Японцы предпочитают жить в отдельном односемейном доме с садом, однако в Токио приобрести такой дом для средней семьи нереально. Средний размер жилища в стране – 92 кв. м, но его площадь существенно различается в городах и сельской местности.
Основные религии в Японии – синтоизм и буддизм; христианство пришло в страну в середине 16 в., но число его приверженцев составляют менее 1% населения.
В середине 19 в (вслед за падением сёгуната), были предприняты усилия для заимствования достижений европейской цивилизации. Способность японцев усваивать все лучшее помогла им стать одной из самых развитых наций в мире.
Cписок литературных источников
1. Арутюнов С.А. «Япония: народ и культура» / Арутюнов С.А. – М.: Изд. «Знание», 1991
2. Бок Зи Коу «Экономика Японии. Какая она?» / Бок Зи Коу – М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2002
3. В.М. Хачатурян «История мировых цивилизаций» – М. 1996
4. Кузнецов Ю.Д. Новицкая Г.Б., Сирицын И.М. История Японии: Учебник для студентов вузов, обучающихся по специальности «История» – М.: Высшая школа, 1998 г.
5. Лещенко Н. «Сегуны Токугава: Иэясу» // Япония сегодня – 2002 г. – февраль
6. Льюис Р.Д. «Деловые культуры в международном бизнесе» – М., 2001 г.
7. Лэйхифф Дж.М., Пенроуз Дж.М., «Бизнес. Коммуникации стратегии и навыки» – Санкт-Петербург, 2001 г.
8. «Символ единства народа» // Япония сегодня. – 2001 г. – декабрь
9. Советский энциклопедический словарь, М., 1987
10. Справочник «Страны мира», статья «Япония», 1996
11. Страна восходящего солнца. История и культура Японии. Изд. «Феникс» Ростов-на-Дону, 2006